Протоиерей Алексий Мороз
Слово — величайшее орудие Бога. «Вначале было Слово, и слово было у Бога, и слово было Бог», — говорит апостол Иоанн (Иоанн I, 1). Словом Бог сотворил все. «И сказал Бог: да будет свет» (Быт. I, 3), и невидимое через слово приняло свое бытие. Слово являет величайшую творческую силу во вселенной. «Словом Господним небеса утвердишася, и духом уст Его вся сила их» (Пс. 32, 6). По мнению святителя Феофана Полтавского, человек «в даре слова получил нечто по образу творческого слова и внутренний свет человека проявляет себя в слове»1.
1 Феофан Полтавский, свт. Творения (о именах божественных). СПб., Общество свт. Василя Великого, 1997. С. 691.
2 Там же. С. 692–694.
3 Там же. С. 694
4 Будагов Р. А. Язык — реальность — язык. М., 1993.
5 Толстой Н. И. Язык и народная культура. М., 1995.
6 «Литературная учеба», 1996., кн. 3.
7 Ремнева М. Л., Комлев Н. Г. Универсум филологии: язык, общество и наука. М., Вестник МГУ, Филология. 1997. № 2, С. 59.
8 Милотавский В. С. Об экологии слова. М., 2001. С. 26.
9 Воробьевский Ю. Стук в Золотые врата. М.: Российский писатель, 2003. С. 161.
10 Грачев С. «Матюгайся почаще и будет тебе несчастье», газета «Вечный зов» октябрь 2005. С.15.
11 http://www.itogi.ru/Paper2005/nsf/Articl
Слово — величайшее орудие Бога. «Вначале было Слово, и слово было у Бога, и слово было Бог», — говорит апостол Иоанн (Иоанн I, 1). Словом Бог сотворил все. «И сказал Бог: да будет свет» (Быт. I, 3), и невидимое через слово приняло свое бытие. Слово являет величайшую творческую силу во вселенной. «Словом Господним небеса утвердишася, и духом уст Его вся сила их» (Пс. 32, 6). По мнению святителя Феофана Полтавского, человек «в даре слова получил нечто по образу творческого слова и внутренний свет человека проявляет себя в слове»1.
Действительно, в человеческом существе через слово выявляется внутреннее скрытое состояние и расположение духа и души, сокровенное становится явным. Человек, созданный по образу Божию, по образу Бога Слова, так же наделен словесностью. И слово, им произнесенное, рожденное им, является образом человека, выражением его сущности. Иначе говоря, Бог Слово по Своему образу и подобию творит человека, а человек по образу Образа творит слово. До грехопадения, согласно мнению свт. Феофана, «Слово Божие было человеку и могуществом его собственного человеческого слова; в слове Божием имел он и силу благословения, сила сия была велика, она так близко происходила от Божественного начала. Словом Иисус Навин остановил солнце. От уст словесе его (3 Цар. 17, 1) Илии зависели роса и дождь, в продолжение трех с половиной лет Пророк Елисей (словом) исправил злокачественные источники Иерихонские (4 Цар. 2, 21). Словом Апостол Петр исцелил хромого и воскресил Тавифу (Ясно здесь) действие слова Божия в слове человеческом, обитающее в святом апостоле»2.
Человеческое слово по мере удаления от Бога Слова все более умаляется, разбавляется и искажается, даже до полной своей противоположности, неузнаваемости. Это происходит от того, что слово неотъемлемо от человека, часть его как образа Божия, продолжение его сути, можно сказать, плоть от духа его. Слово всегда первично, музыка, живопись, архитектура — являются своего рода продолжением, новым воплощением сказаний и поэм.
Согласно одной их этимологических версий слово «человек» происходит от славянского «селовек» или «словек», то есть существо словесное, обладающее даром слова. И как в человеке, согласно святоотеческому преданию, мы различаем дух, душу и тело, так и в произнесенном слове можно различить те же составляющие.
В духовной составляющей слова выражается духовное состояние человека, степень его Богообщения, благодатности или без благодатности, страстности, связанности с инферальным миром. Ведь недаром Святые Отцы указывают, что какой человек, такой и дух в нем. По мнению свт. Феофана: «Благословлять в сильнейшем значении сего слова, значит, простирать действие Божия Слова на творении Божии. Благословляющий есть благою волею посредствующий между Словом Божиим и творением Божиим»3. Слово, просвещаемое через духовный ум, позволяет через различные образы и сравнения выражать умствования о Боге, итоги созерцательного познания вещей изнутри, интуитивные прозрения.
Душою слова можно считать чувства, эмоции и различного рода переживания, в него заложенные. В художественном плане это звучит как подтекст, ассоциативный ряд, образное содержание.
Телом слова является практическое смысловое содержание, информационный ряд, звук, посредством которого слово и передается.
Слово — это орудие человеческого творчества. Мы просвещаем и просвещаемы словом. Слово, имеющее в своем основании и опирающееся при своем исхождении на добрые духовные начала, осветляет нашу жизнь и окружающий мир. Это происходит оттого, что оно соединено с Источником света Богом Словом. Оно воплощается, ему свойственна та творящая сила, которой обладает Бог Слово. Богочеловек Иисус Христос имел небывалую силу слова. Словом Он творил множество поразительных чудес: воскрешал, исцелял, умножал хлебы. Словом и учил. Каждое Его слово, записанное в Евангелие, до конца века будет давать обильные плоды, попадая в благоприятную почву человеческого сердца. Слово обладает и особой творческой энергией. Оно вдохновляет на смертный бой, вызывает любовь, дружбу, дарует счастье. Слово — это единственное, что может быть и в сознании человека, и вне его, входить и выходить из него, проникать в иные умы, покоиться в информационных носителях. Слово через человеческое выражение постоянно воплощается, пронизывая все большие и большие слои бытия.
Согласно одной их этимологических версий слово «человек» происходит от славянского «селовек» или «словек», то есть существо словесное, обладающее даром слова. И как в человеке, согласно святоотеческому преданию, мы различаем дух, душу и тело, так и в произнесенном слове можно различить те же составляющие.
В духовной составляющей слова выражается духовное состояние человека, степень его Богообщения, благодатности или без благодатности, страстности, связанности с инферальным миром. Ведь недаром Святые Отцы указывают, что какой человек, такой и дух в нем. По мнению свт. Феофана: «Благословлять в сильнейшем значении сего слова, значит, простирать действие Божия Слова на творении Божии. Благословляющий есть благою волею посредствующий между Словом Божиим и творением Божиим»3. Слово, просвещаемое через духовный ум, позволяет через различные образы и сравнения выражать умствования о Боге, итоги созерцательного познания вещей изнутри, интуитивные прозрения.
Душою слова можно считать чувства, эмоции и различного рода переживания, в него заложенные. В художественном плане это звучит как подтекст, ассоциативный ряд, образное содержание.
Телом слова является практическое смысловое содержание, информационный ряд, звук, посредством которого слово и передается.
Слово — это орудие человеческого творчества. Мы просвещаем и просвещаемы словом. Слово, имеющее в своем основании и опирающееся при своем исхождении на добрые духовные начала, осветляет нашу жизнь и окружающий мир. Это происходит оттого, что оно соединено с Источником света Богом Словом. Оно воплощается, ему свойственна та творящая сила, которой обладает Бог Слово. Богочеловек Иисус Христос имел небывалую силу слова. Словом Он творил множество поразительных чудес: воскрешал, исцелял, умножал хлебы. Словом и учил. Каждое Его слово, записанное в Евангелие, до конца века будет давать обильные плоды, попадая в благоприятную почву человеческого сердца. Слово обладает и особой творческой энергией. Оно вдохновляет на смертный бой, вызывает любовь, дружбу, дарует счастье. Слово — это единственное, что может быть и в сознании человека, и вне его, входить и выходить из него, проникать в иные умы, покоиться в информационных носителях. Слово через человеческое выражение постоянно воплощается, пронизывая все большие и большие слои бытия.
Известный русский философ А. Ф. Лосев утверждал, что «язык — это онтологически-коммуникационное отражение личностного стержня бытия, связующего Абсолютную Личность Творца с тварной личностью человека». Но характер словесного воздействия напрямую зависит от своего носителя — человека.
Ведь какой дух в человеке, такой он будет и в его творческом выражении, неважно в материальном или духовном. Дух человеческий действует через слово, облекается словом и живет в нем. Недаром Священное Писание свидетельствует: «От избытка сердца глаголют уста». И изреченное слово начинает жить самостоятельной жизнью, влиять на окружающих людей, вызывая в них соответствующие резонансы.
Окружающий нас мир создан Богом, содержит в себе Его благодатные энергии и держится ими. Слова, означающие Божье творение, также несут в себе начатки энергий Творца. Выраженные посредством языка, они оказывают позитивное, гармоническое воздействие на всего человека в целом. Слова, которые возникли в процессе технического прогресса, в том числе и различные научные термины, такого воздействия оказывать не могут. Они лишены своего «духа и души», в них есть лишь тело — информационно-содержательный блок. И употребление таких «технических» слов в разговорной речи, в художественной литературе крайне обедняет и усушает человеческое общение. Недаром при опросе молодых программистов выяснилось, что большинство из них не владеют такими духовными понятиями, как Бог, благодать, Святой Дух и т. п. Для людей этой специальности оказалась также характерна чувственная и эмоциональная бедность восприятия и жизненных переживаний.
Если при беседе благое слово было лейтмотивом встречи, то потом надолго остается благодатное чувство мира и духовной радости и внутреннего единения. Примером чего являются душеспасительные беседы со старцами и вообще с духовными людьми. Слово должно сближать нас, приносить нам единение, а не разложение и разделение. Слово, попадающее в сходную по настрою, резонирующую среду, производит сильное впечатление, которое оказывает величайшее воздействие на весь строй нашей дальнейшей жизни. Часто доброе слово проходит через пласт осмеяния и несочувствия, и со временем прорастает как зерно. Оно дает в душе человеческой свои добрые всходы.
Если к слову приражется лукавый и своим основанием оно уходит в мутный фундамент страстей и греховных желаний, то оно производит разделение, небытие, смерть. Сквернословием сеется тьма. Недаром Апостол учит: «Никакое слово гнилое да не исходит из уст ваших, но только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим» (Еф. 4, 29). Слово должно нести благодать — благие дары, добро, служить назиданием в вере, то есть приближать к Богу, а не удалять от Него. Слово есть дар Божий. Иисус Христос сказал: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12, 36–37).
Как уже было сказано выше, сквернословие является нарушением заповеди Божьей. А заповеди Божии являются принципами творения, если хотите, духовными законами бытия. Они есть предупреждение Бога, адресованное человеку — не делай того или иного, иначе тебе будет плохо. Если человек не внимает словам Творца и продолжает грешить, то включается механизм саморазрушения. Человек начинает уничтожать себя, но не только себя. Усвоенные и закрепленные страсти пагубно отражаются и на всем грядущем роде грешника.
Именно Православие, победив в четырехсотлетней борьбе (988–1380) последствия языческой нравственности, постепенно сформировало основы высокой культуры русского народа, воздвигло Святую Русь, где евангельские принципы стали принципами жизни всего общества.
Именно нашей стране, нашему народу Творец Вселенной дал язык редкой красоты, богатства и выразительности. Не случайно письменный славянский язык возникает как язык богослужебный, азбука которого составлена святыми мужами в целях проповеди Евангелия среди славян.
Великий русский ученый Михайло Ломоносов писал: «Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с Богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятелями, итальянским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того, богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка».
Литературный процесс (своего рода словотворчество) — можно определить как проявление национального самосознания литературными средствами. Здесь, как нигде, проявляется дух народа, его духовно-религиозная устремленность, связь с биосферой, с языком живой природы. В западных учениях о языке (герменевтических, семантических, структуралистических) на первый план выступает информационная, логическая составляющая языка. Эта традиция развивает рационалистическую, можно сказать, кибернетизирующую линию. Здесь слово — только сигнал, техническое средство4. Для традиции же русской культуры и философии присуще рассматривать слово как нечто живое и одухотворенное. Как некую многослойную единицу смысла, живую и личностную в своем воздействии на окружающую среду. Всякий народ для постоянного сохранения и самопроизведения должен иметь некий наследственный код, подобный генам биологического организма. И этот код без слова, без национального языка не существует — народ начинается с языка. Как писал Н. И. Толстой: «Язык считается основным, ярчайшим и устойчивым показателем этноса»5. Национальный язык это своего рода геном народа. Геном нашего народа начинается с азбуки, составленной святыми Мефодием и Кириллом. Кириллица создана именно для славян и несет в себе код нашей культуры и христианской духовности. Исследования бельгийского лингвиста Ф. Винке показали, что в кирилловской азбуке, в единой системе ее символики заключен особый смысл религиозного, мировоззренческого значения (о божественной Троице, о воплощении Логоса и т. д.). «Каждая новая буква хранит первичный замысел своего Создателя, содержит глубокий священный смысл и отражает религиозное мироощущение, мистическую интерпретацию каждого символа»6. Каждая буква вносит в порождаемые слова божественную силу и свет.
Русский язык, как и древнегреческий, относится к флективным (т. е. в нем значение слов зависит от наличия тех или иных флексий, суффиксов, окончаний и т. д.). Благодаря этому русские имеют возможность строить фразу свободно, в отличие от жесткого построения фразы (англичан, французов и др.).
Исследуя наследственный код культур, современный русский философ М. К. Петров пришел к выводу, что национальные культура и характер в большей степени зависят от строя языка, о того, как народ говорит: пластично и свободно строят фразу, или жестко закрепляя слова в заранее отведенных им местах. С этим, например, связан характер англичан и французов, стремящихся, прежде всего, все измерять, а не созерцать или размышлять, как русские.
Общий культурный уровень народа при распространении сквернословия безусловно понижается. Снижается коммуникативность людей, разрастается пошлость, хамство, грубость — эти атрибуты зоны, лагеря — вырождения. По мнению ряда ученых, «Примитивность языкового мышления создает благоприятную почву для примитивизации логического мышления, этакой формы языкового зомбирования»7. Сквернословие приводит к разрушению личности, ее оригинальности, своеобразности. Возникает некая серая, заурядная во всех отношениях, безымянная, безликая человеческая масса. «Насколько имя создает язык, — пишет ученый и богослов Милотавский, — собирая и сгущая его в себе, настолько безликость, безымянность сквернословия раздирает и уничтожает ткань языка. Мат — это черные дыры языка, которые затягивают в провал небытия все языком созданное»8.
К поразительному выводу о прямом воздействии слова на окружающий мир пришли и исследователи в области теоретической и практической медицины.
Как показали современные исследования в области волновой генетики (академиков П. П. Гаряева, В. П. Казначеева и др.), генетический аппарат организмов Земли работает не только на вещественном, но и на полевом уровне и способен передавать генетическую информацию с помощью электромагнитных иакустических волн (примером чего является так называемый зеркальный цитопатический эффект, когда клетки, разделенные кварцевым стеклом, обмениваются волновой регуляторной информацией, связанной с функциями генетического аппарата. (Ссылка: Межклеточные дистантные взаимодействия (Казначеев, Михайлова).)
Работы ряда ученых (Гаряев, Березин, Васильев — ГБВ-модели) доказали, что существует единство фрактальной (т. е. повторяющей самою себя в разных масштабах) структуры последовательностей ДНК и человеческой речи. То, что четыре буквы генетического алфавита (Аденин, Гуанин, Цитозин, Тимин) в ДНК-«текстах» образуют фрактальные структуры, обнаружено американцем Джефри в 1990 г. и не вызвало особой реакции. Однако открытие геноподобных фрактальных структур в человеческой речи, и не только в многобуквенных алфавитах русских и английских текстов, но и в последовательностях слов этих текстов, явилось неожиданностью и для генетиков, и для лингвистов. Тем не менее это соответствует направлению в семиотике, называемому «Лингвистическая генетика», которое изучает непонятную и необъяснимую точную приложимость законов Формальной генетики к образованию межъязыковых и внутриязыковых слов-гибридов. (Ссылка: Фракталы речи, фрактальность ДНК.) Становится очевидным, что принятое и уже привычное опережающее сравнение ДНК с текстами, имевшее преимущественно метафорический характер, теперь, после открытия единства фрактальной структуры ДНК и человеческой речи, вполне оправдано. Поразителен вывод основателя волновой генетики Петра Гаряева9 о том, что «человеческая речь (тексты) и последовательность нуклеотидов (тексты ДНК) обладают близкой математической структурой. Управление развитием высших биосистем происходит с использованием материально-волновых матриц генома, сходных с человеческой речью и, вероятно, с речью Творца».
Волновая генетика доказывает, что гены имеют двоякую природу: вещественную и волновую. Вот как описываются эксперименты группы Гаряева: «Их радиоэлектронная аппаратура умеет имитировать речь ДНК и хромосом. Она умеет моделировать эту знаковую динамику и одновременно излучает соответствующее ей электромагнитное поле, которое дополнительно промодулировано еще и человеческой речью. Когда такое поле попадает на генетический аппарат растения, животного, человека, то происходят совершенно фантастические вещи. Удалось, например, создавая определенные речевые, вербальные алгоритмы, восстановить радиационно поврежденные семена пшеницы и ячменя... С этими семенами «поговорили» на английском, русском и немецком, а на контроле — дали абракадабру. Что получилось: пока вы говорите на всех перечисленных языках — вас понимают, когда на абракадабре — вас не понимают.
То есть оказалось, что язык — это тоже генетический материал. Распознавание геномами растений человеческой речи (вне зависимости от языка) полностью соответствует положению Лингвистической генетики о существовании Праязыка генома биосистем на ранних этапах их эволюции, общего для всех организмов и сохранившегося в общей структуре генофонда Планеты. Здесь мы видим соответствие идеям классика структурной лингвистики Ноама Хомского, считавшего, что все естественные языки имеют глубинную врожденную универсальную грамматику, инвариантную для всех людей и, вероятно, для их собственных супергенетических структур. (Ссылка: Инвариантная грамматика Праязыка (нашей жизни).)
Пресса описывает этот эффект более популярно: «...ДНК способна слышать нашу речь и даже распознавать смысл читаемого текста, и она далеко не безразлична к читаемой информации... Слова молитвы, например, включают резервные силы генетического аппарата, а проклятья разрушают волновые программы, которые отвечают за нормальную работу организма». П. Гаряев также утверждает, что: «...все эти россказни о наговорах, внушениях и так далее — это все не пустые бредни: генетический аппарат реагирует... Значит, уже не ячмень и пшеницу, а нас могут «испортить» или «вылечить».
К сходным выводам, правда, более простым, эмпирическим путем пришел и уральский ученый Геннадий Чеурин10. В его лаборатории в течение долгого периода времени подвергались вербальному матерному воздействию зерна пшеницы, растения и вода в сосудах. В результате семена, которые поливали такой «обматеренной» водой, всходили в 49 случаев из 100. Те же, что поливали водой, над которой читали молитвы, прорастали в 96 случаях.
Известный психофизиолог, врач, член всемирной экологической академии Леонид Китаев-Смык вот уже 40 лет занимается проблемой стресса и мата как его неотъемлемой составляющей. Согласно его данным, мат стимулирует выработку мужских половых гормонов — андрогенов, поэтому при частом употреблении матерных ругательств происходят сильные гормональные нарушения в среде организма. Особенно это касается женщин. Косметологи заметили, что те их клиентки, которые не могут жить без мата, больше остальных страдают от повышенной волосатости конечностей, у них более низкий голос. По данным Китаева и Чеурина, человек прибегает к мату, когда он, пусть даже на подсознательном уровне, не уверен в своих мужских силах, т. е. чувствует свою неполноценность. То есть употребление нецензурной лексики может свидетельствовать о скрытой гомосексуальности или о проблемах с потенцией. Так, Чеурин уверяет, что мужчин, злоупотребляющих матом, неминуемо ждет импотенция. Матерщинниц же скорее всего ожидает фригидность или однополая сексуальная ориентация.
Эффект плацебо, открытый еще полвека назад анестезиологом из бостона Генри Бичером, был подтвержден и объяснен современными учеными из Мичиганского университета во главе с Йоном-Каром Зубиетой11. Суть его состоит в следующем: в тот момент, когда медики сообщали добровольным участником эксперимента о введении им обезболивающего, нейроны мгновенно начинали вырабатывать эндорфины — «опиатные нейропептиды, действующие как блокираторы нервных рецепторов боли и предотвращающие ее распространение от одной клетки к другой. То есть можно сделать вывод, что эффект плацебо вызывает снижение мозговой деятельности в активизирующихся при боли зонах мозга. «Связь “тело–мозг” теперь очевидна», — заявляет Зубиета.
Как мы видим из этого открытия — нематериальное слово изменило материю на клеточном уровне, запустив соответствующую химическую реакцию, фиксируемую на каждом этапе высокоточными приборами. Вот еще одно подтверждение реальности воздействия слова на живой организм. Недаром народная мудрость гласит: «словом можно убить и словом можно воскресить человека». Дар словесности — великий дар Творца человеку, он выражается также и в способности воздействовать словом на окружающую среду, созидая или разрушая ее.
Слово, будучи величайшим орудием Бога, являет свою могучую творческую силу во всей Вселенной. Человек, созданный по образу Божию, также наделен словесностью, и слово, произнесенное им, является выражением его сущности. И изреченное слово начинает жить самостоятельной жизнью, влиять на окружающих людей, вызывая в них соответствующие резонансы.
Сквернословие и матерщина в языческой древности являлись своего рода магическими заклинаниями, посредством которых люди вступали в бесообщение. В современном мире подобного рода срамословие также продолжает привлекать к себе мир падших духов.
Церковное предание всегда резко осуждало сквернословие и подвергало матерщинников различного рода прещениям.
Русский язык, будучи детищем церковно-славянского, несет в себе его Богодухновенную направленность и творческую красоту. Церковно-славянский язык углубляет и поддерживает нравственную и духовную составляющую русского языка, способствует сохранению связи с религиозным и литературным наследием наших предков.
Исследования современных ученых еще раз подтвердили нашу ответственность за произносимое слово. Слово, согласно их данным, может влиять на здоровье человека, воздействовать на его генетический аппарат. Можно сделать важный вывод о том, что матерщинник не способен дать хорошей генетической наследственности своему потомству и потому обрекает свой род на вырождение. Сквернослов или вообще бесплоден, или рожденные им дети несут в себе печать неполноценности, ослаблены родовым грехом, сильно подвержены процессу дегенерации.
Добро дерзновенно. Благое слово, несущее Божественную энергию, в сходных душах вызывает свет, укрепляет и ориентирует на добро, а в темных — выявляет и обличает таящееся в них зло. Доброе слово несет нам с собой благость и радость в этой жизни, приготовляет светлые обители в Царстве Небесном. Противостоять распространению гнилых нецензурных слов — задача не только Православия, а и всей нашей культуры, и, конечно же, каждого русского человека. Мы все ответственны за будущее России в нашем мире.
Ведь какой дух в человеке, такой он будет и в его творческом выражении, неважно в материальном или духовном. Дух человеческий действует через слово, облекается словом и живет в нем. Недаром Священное Писание свидетельствует: «От избытка сердца глаголют уста». И изреченное слово начинает жить самостоятельной жизнью, влиять на окружающих людей, вызывая в них соответствующие резонансы.
Окружающий нас мир создан Богом, содержит в себе Его благодатные энергии и держится ими. Слова, означающие Божье творение, также несут в себе начатки энергий Творца. Выраженные посредством языка, они оказывают позитивное, гармоническое воздействие на всего человека в целом. Слова, которые возникли в процессе технического прогресса, в том числе и различные научные термины, такого воздействия оказывать не могут. Они лишены своего «духа и души», в них есть лишь тело — информационно-содержательный блок. И употребление таких «технических» слов в разговорной речи, в художественной литературе крайне обедняет и усушает человеческое общение. Недаром при опросе молодых программистов выяснилось, что большинство из них не владеют такими духовными понятиями, как Бог, благодать, Святой Дух и т. п. Для людей этой специальности оказалась также характерна чувственная и эмоциональная бедность восприятия и жизненных переживаний.
Если при беседе благое слово было лейтмотивом встречи, то потом надолго остается благодатное чувство мира и духовной радости и внутреннего единения. Примером чего являются душеспасительные беседы со старцами и вообще с духовными людьми. Слово должно сближать нас, приносить нам единение, а не разложение и разделение. Слово, попадающее в сходную по настрою, резонирующую среду, производит сильное впечатление, которое оказывает величайшее воздействие на весь строй нашей дальнейшей жизни. Часто доброе слово проходит через пласт осмеяния и несочувствия, и со временем прорастает как зерно. Оно дает в душе человеческой свои добрые всходы.
Если к слову приражется лукавый и своим основанием оно уходит в мутный фундамент страстей и греховных желаний, то оно производит разделение, небытие, смерть. Сквернословием сеется тьма. Недаром Апостол учит: «Никакое слово гнилое да не исходит из уст ваших, но только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим» (Еф. 4, 29). Слово должно нести благодать — благие дары, добро, служить назиданием в вере, то есть приближать к Богу, а не удалять от Него. Слово есть дар Божий. Иисус Христос сказал: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12, 36–37).
Как уже было сказано выше, сквернословие является нарушением заповеди Божьей. А заповеди Божии являются принципами творения, если хотите, духовными законами бытия. Они есть предупреждение Бога, адресованное человеку — не делай того или иного, иначе тебе будет плохо. Если человек не внимает словам Творца и продолжает грешить, то включается механизм саморазрушения. Человек начинает уничтожать себя, но не только себя. Усвоенные и закрепленные страсти пагубно отражаются и на всем грядущем роде грешника.
Православие и русский язык
Именно Православие, победив в четырехсотлетней борьбе (988–1380) последствия языческой нравственности, постепенно сформировало основы высокой культуры русского народа, воздвигло Святую Русь, где евангельские принципы стали принципами жизни всего общества.
Именно нашей стране, нашему народу Творец Вселенной дал язык редкой красоты, богатства и выразительности. Не случайно письменный славянский язык возникает как язык богослужебный, азбука которого составлена святыми мужами в целях проповеди Евангелия среди славян.
Великий русский ученый Михайло Ломоносов писал: «Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с Богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятелями, итальянским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того, богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка».
Литературный процесс (своего рода словотворчество) — можно определить как проявление национального самосознания литературными средствами. Здесь, как нигде, проявляется дух народа, его духовно-религиозная устремленность, связь с биосферой, с языком живой природы. В западных учениях о языке (герменевтических, семантических, структуралистических) на первый план выступает информационная, логическая составляющая языка. Эта традиция развивает рационалистическую, можно сказать, кибернетизирующую линию. Здесь слово — только сигнал, техническое средство4. Для традиции же русской культуры и философии присуще рассматривать слово как нечто живое и одухотворенное. Как некую многослойную единицу смысла, живую и личностную в своем воздействии на окружающую среду. Всякий народ для постоянного сохранения и самопроизведения должен иметь некий наследственный код, подобный генам биологического организма. И этот код без слова, без национального языка не существует — народ начинается с языка. Как писал Н. И. Толстой: «Язык считается основным, ярчайшим и устойчивым показателем этноса»5. Национальный язык это своего рода геном народа. Геном нашего народа начинается с азбуки, составленной святыми Мефодием и Кириллом. Кириллица создана именно для славян и несет в себе код нашей культуры и христианской духовности. Исследования бельгийского лингвиста Ф. Винке показали, что в кирилловской азбуке, в единой системе ее символики заключен особый смысл религиозного, мировоззренческого значения (о божественной Троице, о воплощении Логоса и т. д.). «Каждая новая буква хранит первичный замысел своего Создателя, содержит глубокий священный смысл и отражает религиозное мироощущение, мистическую интерпретацию каждого символа»6. Каждая буква вносит в порождаемые слова божественную силу и свет.
Русский язык, как и древнегреческий, относится к флективным (т. е. в нем значение слов зависит от наличия тех или иных флексий, суффиксов, окончаний и т. д.). Благодаря этому русские имеют возможность строить фразу свободно, в отличие от жесткого построения фразы (англичан, французов и др.).
Исследуя наследственный код культур, современный русский философ М. К. Петров пришел к выводу, что национальные культура и характер в большей степени зависят от строя языка, о того, как народ говорит: пластично и свободно строят фразу, или жестко закрепляя слова в заранее отведенных им местах. С этим, например, связан характер англичан и французов, стремящихся, прежде всего, все измерять, а не созерцать или размышлять, как русские.
Общий культурный уровень народа при распространении сквернословия безусловно понижается. Снижается коммуникативность людей, разрастается пошлость, хамство, грубость — эти атрибуты зоны, лагеря — вырождения. По мнению ряда ученых, «Примитивность языкового мышления создает благоприятную почву для примитивизации логического мышления, этакой формы языкового зомбирования»7. Сквернословие приводит к разрушению личности, ее оригинальности, своеобразности. Возникает некая серая, заурядная во всех отношениях, безымянная, безликая человеческая масса. «Насколько имя создает язык, — пишет ученый и богослов Милотавский, — собирая и сгущая его в себе, настолько безликость, безымянность сквернословия раздирает и уничтожает ткань языка. Мат — это черные дыры языка, которые затягивают в провал небытия все языком созданное»8.
Научные данные о слове и его воздействии на живую природу
К поразительному выводу о прямом воздействии слова на окружающий мир пришли и исследователи в области теоретической и практической медицины.
Как показали современные исследования в области волновой генетики (академиков П. П. Гаряева, В. П. Казначеева и др.), генетический аппарат организмов Земли работает не только на вещественном, но и на полевом уровне и способен передавать генетическую информацию с помощью электромагнитных иакустических волн (примером чего является так называемый зеркальный цитопатический эффект, когда клетки, разделенные кварцевым стеклом, обмениваются волновой регуляторной информацией, связанной с функциями генетического аппарата. (Ссылка: Межклеточные дистантные взаимодействия (Казначеев, Михайлова).)
Работы ряда ученых (Гаряев, Березин, Васильев — ГБВ-модели) доказали, что существует единство фрактальной (т. е. повторяющей самою себя в разных масштабах) структуры последовательностей ДНК и человеческой речи. То, что четыре буквы генетического алфавита (Аденин, Гуанин, Цитозин, Тимин) в ДНК-«текстах» образуют фрактальные структуры, обнаружено американцем Джефри в 1990 г. и не вызвало особой реакции. Однако открытие геноподобных фрактальных структур в человеческой речи, и не только в многобуквенных алфавитах русских и английских текстов, но и в последовательностях слов этих текстов, явилось неожиданностью и для генетиков, и для лингвистов. Тем не менее это соответствует направлению в семиотике, называемому «Лингвистическая генетика», которое изучает непонятную и необъяснимую точную приложимость законов Формальной генетики к образованию межъязыковых и внутриязыковых слов-гибридов. (Ссылка: Фракталы речи, фрактальность ДНК.) Становится очевидным, что принятое и уже привычное опережающее сравнение ДНК с текстами, имевшее преимущественно метафорический характер, теперь, после открытия единства фрактальной структуры ДНК и человеческой речи, вполне оправдано. Поразителен вывод основателя волновой генетики Петра Гаряева9 о том, что «человеческая речь (тексты) и последовательность нуклеотидов (тексты ДНК) обладают близкой математической структурой. Управление развитием высших биосистем происходит с использованием материально-волновых матриц генома, сходных с человеческой речью и, вероятно, с речью Творца».
Волновая генетика доказывает, что гены имеют двоякую природу: вещественную и волновую. Вот как описываются эксперименты группы Гаряева: «Их радиоэлектронная аппаратура умеет имитировать речь ДНК и хромосом. Она умеет моделировать эту знаковую динамику и одновременно излучает соответствующее ей электромагнитное поле, которое дополнительно промодулировано еще и человеческой речью. Когда такое поле попадает на генетический аппарат растения, животного, человека, то происходят совершенно фантастические вещи. Удалось, например, создавая определенные речевые, вербальные алгоритмы, восстановить радиационно поврежденные семена пшеницы и ячменя... С этими семенами «поговорили» на английском, русском и немецком, а на контроле — дали абракадабру. Что получилось: пока вы говорите на всех перечисленных языках — вас понимают, когда на абракадабре — вас не понимают.
То есть оказалось, что язык — это тоже генетический материал. Распознавание геномами растений человеческой речи (вне зависимости от языка) полностью соответствует положению Лингвистической генетики о существовании Праязыка генома биосистем на ранних этапах их эволюции, общего для всех организмов и сохранившегося в общей структуре генофонда Планеты. Здесь мы видим соответствие идеям классика структурной лингвистики Ноама Хомского, считавшего, что все естественные языки имеют глубинную врожденную универсальную грамматику, инвариантную для всех людей и, вероятно, для их собственных супергенетических структур. (Ссылка: Инвариантная грамматика Праязыка (нашей жизни).)
Пресса описывает этот эффект более популярно: «...ДНК способна слышать нашу речь и даже распознавать смысл читаемого текста, и она далеко не безразлична к читаемой информации... Слова молитвы, например, включают резервные силы генетического аппарата, а проклятья разрушают волновые программы, которые отвечают за нормальную работу организма». П. Гаряев также утверждает, что: «...все эти россказни о наговорах, внушениях и так далее — это все не пустые бредни: генетический аппарат реагирует... Значит, уже не ячмень и пшеницу, а нас могут «испортить» или «вылечить».
К сходным выводам, правда, более простым, эмпирическим путем пришел и уральский ученый Геннадий Чеурин10. В его лаборатории в течение долгого периода времени подвергались вербальному матерному воздействию зерна пшеницы, растения и вода в сосудах. В результате семена, которые поливали такой «обматеренной» водой, всходили в 49 случаев из 100. Те же, что поливали водой, над которой читали молитвы, прорастали в 96 случаях.
Известный психофизиолог, врач, член всемирной экологической академии Леонид Китаев-Смык вот уже 40 лет занимается проблемой стресса и мата как его неотъемлемой составляющей. Согласно его данным, мат стимулирует выработку мужских половых гормонов — андрогенов, поэтому при частом употреблении матерных ругательств происходят сильные гормональные нарушения в среде организма. Особенно это касается женщин. Косметологи заметили, что те их клиентки, которые не могут жить без мата, больше остальных страдают от повышенной волосатости конечностей, у них более низкий голос. По данным Китаева и Чеурина, человек прибегает к мату, когда он, пусть даже на подсознательном уровне, не уверен в своих мужских силах, т. е. чувствует свою неполноценность. То есть употребление нецензурной лексики может свидетельствовать о скрытой гомосексуальности или о проблемах с потенцией. Так, Чеурин уверяет, что мужчин, злоупотребляющих матом, неминуемо ждет импотенция. Матерщинниц же скорее всего ожидает фригидность или однополая сексуальная ориентация.
Эффект плацебо, открытый еще полвека назад анестезиологом из бостона Генри Бичером, был подтвержден и объяснен современными учеными из Мичиганского университета во главе с Йоном-Каром Зубиетой11. Суть его состоит в следующем: в тот момент, когда медики сообщали добровольным участником эксперимента о введении им обезболивающего, нейроны мгновенно начинали вырабатывать эндорфины — «опиатные нейропептиды, действующие как блокираторы нервных рецепторов боли и предотвращающие ее распространение от одной клетки к другой. То есть можно сделать вывод, что эффект плацебо вызывает снижение мозговой деятельности в активизирующихся при боли зонах мозга. «Связь “тело–мозг” теперь очевидна», — заявляет Зубиета.
Как мы видим из этого открытия — нематериальное слово изменило материю на клеточном уровне, запустив соответствующую химическую реакцию, фиксируемую на каждом этапе высокоточными приборами. Вот еще одно подтверждение реальности воздействия слова на живой организм. Недаром народная мудрость гласит: «словом можно убить и словом можно воскресить человека». Дар словесности — великий дар Творца человеку, он выражается также и в способности воздействовать словом на окружающую среду, созидая или разрушая ее.
Заключение
Слово, будучи величайшим орудием Бога, являет свою могучую творческую силу во всей Вселенной. Человек, созданный по образу Божию, также наделен словесностью, и слово, произнесенное им, является выражением его сущности. И изреченное слово начинает жить самостоятельной жизнью, влиять на окружающих людей, вызывая в них соответствующие резонансы.
Сквернословие и матерщина в языческой древности являлись своего рода магическими заклинаниями, посредством которых люди вступали в бесообщение. В современном мире подобного рода срамословие также продолжает привлекать к себе мир падших духов.
Церковное предание всегда резко осуждало сквернословие и подвергало матерщинников различного рода прещениям.
Русский язык, будучи детищем церковно-славянского, несет в себе его Богодухновенную направленность и творческую красоту. Церковно-славянский язык углубляет и поддерживает нравственную и духовную составляющую русского языка, способствует сохранению связи с религиозным и литературным наследием наших предков.
Исследования современных ученых еще раз подтвердили нашу ответственность за произносимое слово. Слово, согласно их данным, может влиять на здоровье человека, воздействовать на его генетический аппарат. Можно сделать важный вывод о том, что матерщинник не способен дать хорошей генетической наследственности своему потомству и потому обрекает свой род на вырождение. Сквернослов или вообще бесплоден, или рожденные им дети несут в себе печать неполноценности, ослаблены родовым грехом, сильно подвержены процессу дегенерации.
Добро дерзновенно. Благое слово, несущее Божественную энергию, в сходных душах вызывает свет, укрепляет и ориентирует на добро, а в темных — выявляет и обличает таящееся в них зло. Доброе слово несет нам с собой благость и радость в этой жизни, приготовляет светлые обители в Царстве Небесном. Противостоять распространению гнилых нецензурных слов — задача не только Православия, а и всей нашей культуры, и, конечно же, каждого русского человека. Мы все ответственны за будущее России в нашем мире.
1 Феофан Полтавский, свт. Творения (о именах божественных). СПб., Общество свт. Василя Великого, 1997. С. 691.
2 Там же. С. 692–694.
3 Там же. С. 694
4 Будагов Р. А. Язык — реальность — язык. М., 1993.
5 Толстой Н. И. Язык и народная культура. М., 1995.
6 «Литературная учеба», 1996., кн. 3.
7 Ремнева М. Л., Комлев Н. Г. Универсум филологии: язык, общество и наука. М., Вестник МГУ, Филология. 1997. № 2, С. 59.
8 Милотавский В. С. Об экологии слова. М., 2001. С. 26.
9 Воробьевский Ю. Стук в Золотые врата. М.: Российский писатель, 2003. С. 161.
10 Грачев С. «Матюгайся почаще и будет тебе несчастье», газета «Вечный зов» октябрь 2005. С.15.
11 http://www.itogi.ru/Paper2005/nsf/Articl