Здесь следует уточнить, что в Валаамском монастыре существует своя традиция. Послушник, по истечении времени, может стать «рясофорным», с правом ношения рясы и камилавки. А первый постриг совершается в инока, который с рясой надевает уже клобук.
В Древней Руси монахов (чернецов) называли более привычным славянскому слуху словом «инок». Слово «инок» – славянская калька с греческого (инок от инъ – один, монах от моно – один). Но язык не терпит неточности: не могло существовать два слова, называющих одно и то же. Так со временем значения слов разошлись. Слово «инок» в России стало означать первую, подготовительную ступень монашества для тех, кто уже приготовился отречься от мира (и иногда получает новое имя), но еще не дал главные монашеские обеты. А словом «монах» именуется следующая ступень, постриг в малую схиму с принятием монашеских обетов.
Постриг в иночество предполагает, что кандидат успешно прошел послушнический искус. Хотя итог окончания «испытательного срока» может быть разным. В «Положении» даются рекомендации для тех, кто справился с искусом, к постригу либо в иночество, либо сразу в монашество (в малую схиму). Для тех же, кто испытания не прошел, предлагается либо продлить срок еще на год, на два, на пять или десять – Богу виднее, либо удалиться из монастыря.
Двукратный Поместный Собор Константинопольской Церкви (861 года) определяет «стандарт» иноческого искуса: «Никого не сподобляти монашеского образа, прежде нежели трехлетнее время, предоставленное им для испытания, явит их способными и достойными такового жития». Практика Валаамского монастыря показывает, что стандартных историй не бывает. Трехлетний период и сегодня на Валааме считается минимальным для испытания намерения кандидатов. Например, пятеро братьев, принимавших в Великий пост 2018 года иноческий постриг, прошли послушнический искус от пяти до десяти лет.
Игумен от имени Духовного собора обители предлагает кандидатам иноческий постриг по достижении определенной степени духовной чистоты и уверенности, твердости в выборе монашеского жизненного пути. Так что привычные в миру требования вроде послужного списка или привлекательного резюме здесь не имеют значения. Главное – духовное преуспеяние будущего монаха, совлечение ветхого человека.
Важно понимать, постриги в иночество, малую или Великую схиму, не означают присвоение особого «почётного» статуса. В «Положении о монастырях и монашествующих» особо указывается: «Принимающему малую схиму следует сознавать, что постриг не предполагает привилегированного положения в обители». Это же касается и будущих иноков. Давая обеты, новоиспеченный инок или монах становится не господином, но слугой – Богу и людям. Обет послушания заключается в отсечении своей воли и следовании воле Божией, которая открывается через добровольное послушание Игумену и всей братии.
Игумен Валаамского монастыря епископ Троицкий Панкратий разъясняет: «Почитайте чин монашеского пострига: о чем говорит Игумен кандидату? О том, что он теперь будет жить в покое и достатке, в душевном комфорте, все будут его любить, о нем заботиться? Нет, он говорит о другом. Что будет терпеть досады, укоризны, поношения, скорби. Монашество – это не путь комфортного общежития, где всем хорошо, всё устроено. Это путь добровольного мученичества. Уже на этапе послушничества человек должен это понимать. С другой стороны, Игумен монастыря должен относиться к послушнику как к своему духовному чаду или брату».
Особое отношение к монахам, инокам со стороны мирян может быть только в том, что «монахи, тщательно исполняющие свое призвание, должны являться нравственными ориентирами для православных христиан и всех людей, и стремиться к этому».
Подробнее об этом пишет преподобный Исаак Сирин в «Словах подвижнических»: «Инок во всем своем облике и во всех делах своих должен быть назидательным образцом для всякого, кто его видит, чтобы, по причине многих его добродетелей, сияющих подобно лучам, и враги истины, смотря на него, даже нехотя сознавались, что у христиан есть твердая и непоколебимая надежда спасения, и отовсюду стекались к нему, как к действительному прибежищу, и чтобы оттого рог Церкви возвысился бы на врагов ее».
Последование пострига в иночество предписывает Игумену тщательно расспросить кандидата, добровольно ли он принимает такое решение? Хорошо ли обдумал его? Готов ли нести ответственность? В ставропигиальных монастырях, Священноигуменом которых является Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, все готовящиеся к иноческому и монашескому постригу должны пройти еще и собеседование с Председателем Синодального отдела по монастырям и монашеству, архиепископом Сергиево-Посадским Феогностом, который от лица Предстоятеля Русской Православной Церкви еще раз проверяет готовность к принятию решения.
Так что постриг в иноки для будущего монаха – это первое по-настоящему ответственное решение. С этого момента инок обещает Игумену обители оставаться здесь навсегда, до самой смерти. И в этом начинается уподобление будущего монаха Христу. Как Бог уничижил Себя Самого, приняв образ раба (Фил. 2:7), так свободный прежде человек становится «рабом монастыря». Причем, делает он это добровольно. Без принуждения или в силу обстоятельств. Действительно, серьезное решение!
В таком добровольном рабстве нет ни мрачной трагедии, ни унижения. Человек, с мирской точки зрения, не отказывается от гражданства, свободы личности, индивидуальности. Только эти социальные и «гуманистические» понятия теряют для него привлекательность. Отдавая себя Христу, инок вместо собственного, личного обретает всеобщее: «Монах тот, кто почитает себя сущим со всеми и в каждом видит себя самого» (преподобный Нил Синайский «Слово о молитве»). Он взамен «индивидуальности» получает, по слову Господа, совершенство.
Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее (Мф. 16:24–25).
О кресте также говорит Игумен Валаамского монастыря владыка Панкратий: «Любая обитель, любой монастырь, любой монашеский путь – это путь креста, путь на Голгофу. Неважно, какие будут скорби, какого рода. Но Господь не оставляет, если ради Него терпит человек. Когда же претерпишь всё, “радуйся, – рече Господь, – мзда твоя многа на небеси” – так сказано в чине монашеского пострига. Но не только на Небе, здесь уже познаёт истинный монах благодать Божию, неизреченную радость близости Бога. Иначе и не стали бы иноки жить в монастырях и терпеть ради Христа многие искушения и скорби».
В Древней Руси монахов (чернецов) называли более привычным славянскому слуху словом «инок». Слово «инок» – славянская калька с греческого (инок от инъ – один, монах от моно – один). Но язык не терпит неточности: не могло существовать два слова, называющих одно и то же. Так со временем значения слов разошлись. Слово «инок» в России стало означать первую, подготовительную ступень монашества для тех, кто уже приготовился отречься от мира (и иногда получает новое имя), но еще не дал главные монашеские обеты. А словом «монах» именуется следующая ступень, постриг в малую схиму с принятием монашеских обетов.
Постриг в иночество предполагает, что кандидат успешно прошел послушнический искус. Хотя итог окончания «испытательного срока» может быть разным. В «Положении» даются рекомендации для тех, кто справился с искусом, к постригу либо в иночество, либо сразу в монашество (в малую схиму). Для тех же, кто испытания не прошел, предлагается либо продлить срок еще на год, на два, на пять или десять – Богу виднее, либо удалиться из монастыря.
Двукратный Поместный Собор Константинопольской Церкви (861 года) определяет «стандарт» иноческого искуса: «Никого не сподобляти монашеского образа, прежде нежели трехлетнее время, предоставленное им для испытания, явит их способными и достойными такового жития». Практика Валаамского монастыря показывает, что стандартных историй не бывает. Трехлетний период и сегодня на Валааме считается минимальным для испытания намерения кандидатов. Например, пятеро братьев, принимавших в Великий пост 2018 года иноческий постриг, прошли послушнический искус от пяти до десяти лет.
Игумен от имени Духовного собора обители предлагает кандидатам иноческий постриг по достижении определенной степени духовной чистоты и уверенности, твердости в выборе монашеского жизненного пути. Так что привычные в миру требования вроде послужного списка или привлекательного резюме здесь не имеют значения. Главное – духовное преуспеяние будущего монаха, совлечение ветхого человека.
Важно понимать, постриги в иночество, малую или Великую схиму, не означают присвоение особого «почётного» статуса. В «Положении о монастырях и монашествующих» особо указывается: «Принимающему малую схиму следует сознавать, что постриг не предполагает привилегированного положения в обители». Это же касается и будущих иноков. Давая обеты, новоиспеченный инок или монах становится не господином, но слугой – Богу и людям. Обет послушания заключается в отсечении своей воли и следовании воле Божией, которая открывается через добровольное послушание Игумену и всей братии.
Игумен Валаамского монастыря епископ Троицкий Панкратий разъясняет: «Почитайте чин монашеского пострига: о чем говорит Игумен кандидату? О том, что он теперь будет жить в покое и достатке, в душевном комфорте, все будут его любить, о нем заботиться? Нет, он говорит о другом. Что будет терпеть досады, укоризны, поношения, скорби. Монашество – это не путь комфортного общежития, где всем хорошо, всё устроено. Это путь добровольного мученичества. Уже на этапе послушничества человек должен это понимать. С другой стороны, Игумен монастыря должен относиться к послушнику как к своему духовному чаду или брату».
Особое отношение к монахам, инокам со стороны мирян может быть только в том, что «монахи, тщательно исполняющие свое призвание, должны являться нравственными ориентирами для православных христиан и всех людей, и стремиться к этому».
Подробнее об этом пишет преподобный Исаак Сирин в «Словах подвижнических»: «Инок во всем своем облике и во всех делах своих должен быть назидательным образцом для всякого, кто его видит, чтобы, по причине многих его добродетелей, сияющих подобно лучам, и враги истины, смотря на него, даже нехотя сознавались, что у христиан есть твердая и непоколебимая надежда спасения, и отовсюду стекались к нему, как к действительному прибежищу, и чтобы оттого рог Церкви возвысился бы на врагов ее».
Последование пострига в иночество предписывает Игумену тщательно расспросить кандидата, добровольно ли он принимает такое решение? Хорошо ли обдумал его? Готов ли нести ответственность? В ставропигиальных монастырях, Священноигуменом которых является Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, все готовящиеся к иноческому и монашескому постригу должны пройти еще и собеседование с Председателем Синодального отдела по монастырям и монашеству, архиепископом Сергиево-Посадским Феогностом, который от лица Предстоятеля Русской Православной Церкви еще раз проверяет готовность к принятию решения.
Так что постриг в иноки для будущего монаха – это первое по-настоящему ответственное решение. С этого момента инок обещает Игумену обители оставаться здесь навсегда, до самой смерти. И в этом начинается уподобление будущего монаха Христу. Как Бог уничижил Себя Самого, приняв образ раба (Фил. 2:7), так свободный прежде человек становится «рабом монастыря». Причем, делает он это добровольно. Без принуждения или в силу обстоятельств. Действительно, серьезное решение!
В таком добровольном рабстве нет ни мрачной трагедии, ни унижения. Человек, с мирской точки зрения, не отказывается от гражданства, свободы личности, индивидуальности. Только эти социальные и «гуманистические» понятия теряют для него привлекательность. Отдавая себя Христу, инок вместо собственного, личного обретает всеобщее: «Монах тот, кто почитает себя сущим со всеми и в каждом видит себя самого» (преподобный Нил Синайский «Слово о молитве»). Он взамен «индивидуальности» получает, по слову Господа, совершенство.
Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее (Мф. 16:24–25).
О кресте также говорит Игумен Валаамского монастыря владыка Панкратий: «Любая обитель, любой монастырь, любой монашеский путь – это путь креста, путь на Голгофу. Неважно, какие будут скорби, какого рода. Но Господь не оставляет, если ради Него терпит человек. Когда же претерпишь всё, “радуйся, – рече Господь, – мзда твоя многа на небеси” – так сказано в чине монашеского пострига. Но не только на Небе, здесь уже познаёт истинный монах благодать Божию, неизреченную радость близости Бога. Иначе и не стали бы иноки жить в монастырях и терпеть ради Христа многие искушения и скорби».