24 октября 2020

Уроки отца Димитрия Смирнова (избранное)

Мы предназначены ко спасению. И если наше спасение не увенчается успехом, то в этом будем виноваты исключительно мы одни... Спасение заключается не в том, что кто-то что-то съел и что-то не то съел. Христос родился, чтобы грешного человека из ада возвести на Небеса. Если б мы этому спасению не сопротивлялись, то результатом нашей жизни была бы НЕБОШЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ, от которой, к сожалению, мы глупо уклоняемся...

Протоиерей Димитрий Смирнов (1951 – 21 октября 2020)


*   *   *
Каждый раз, когда мы добровольно предпринимаем для Господа хоть какое-то старание, Он, видя это, подаёт нам благодать. Когда мы добровольно принимаем скорби от Господа по Его благому промыслу, мы должны, знать что этим уничтожаются в нашем сердце греховные страсти. Наша цель - восхождение на гору Фавор, где мы узрим славу Божью.

*   *   *
Богослужение так устроено: это постоянное напоминание о Евангелии. В течение года в храме «проживается» все Евангелие. Это совершенно гениальное изобретение с точки зрения педагогики! Я сорок лет служу и не перестаю удивляться совершенству того организма, который называется богослужением. Оно евангелиецентрично.

...Евангелие нужно знать как собственную квартирую, тогда человек из этого кладезя божественной премудрости, опять же с помощью благодати Божией, достанет то, что ему нужно в этот момент. И он на любой вопрос своей жизни, который жизнь перед ним ставит, ответит по-евангельски. То есть так, как заповедовал Господь.

*   *   *
Что значит – ходить в храм? В храмы и воробьи залетают, и мыши бывают, и даже кота я видел. Зайти в храм и даже помолиться еще не значит стать христианином. Это только начало. Человека надо учить. Учить любви к ближнему. Вот толстый, сутулый, дурно пахнущий, пьяный человек. Как его любить? Как самого себя. Бывает, что я сам себе противен, но я же не прошу Господа, чтобы мне утюг горячий с пятого этажа на голову упал… Себя же любишь. Долог путь покаяния и понимания человека, что роль его в этом мире служебная. Учить надо.

*   *   *
Христианство – это не про то, какими должны быть окружающие тебя люди. Христианство – это про то, каким должен быть ты, независимо от того, какие люди тебя окружают.

*   *   *
Признаков того, что гордыня есть, очень много. Например, обидчивость. Или, например, во что бы то ни стало отстоять «свою точку зрения». Или ставить себя в пример. Это произведения гордыни. Ну и конечно, главное произведение гордыни – это осуждение всех и вся и еще тщеславие.

*   *   *
Если мы хотим, чтобы наш род продолжался, вера наша не угасла, чтобы наши дети, внуки, правнуки, праправнуки тоже пришли ко Христу, мы должны являть пример христианской жизни хоть в чем-то, мы должны разительно отличаться от мирских людей, но не лицемерно, не маску на себя какую-то надевать, потому что ребенка обмануть нельзя. Дети, в силу своего ангельского состояния, существа прозорливые, им открыты духовные вещи, которые для взрослых давно закрылись через их грех. Поэтому они прекрасно чувствуют людей, отношения, прекрасно понимают ложь, лицемерие, но понимают не умом, а непосредственно душой. Поэтому единственный способ воспитать правильно детей – начать воспитание самих себя.

*   *   *
Жизнь человеческая очень коротка, но если бы она была не сто лет, а тысячу, всё равно эта тысяча лет проходила бы быстро. День за днём, месяц за месяцем, год за годом, и потом уже приближается конец. По сравнению с той вечностью, которая нас ожидает впереди, тот краткий отрезок времени, пока мы живём на земле, не только ничтожен, он вообще незаметен. Говоря математически, это бесконечно малая величина. Но если посмотреть, какое количество чувств, мыслей, дум, всяких дел человек употребляет на то, чтобы здесь есть, пить и веселиться, оказывается, что большую часть времени. А о том, какова его участь будет в вечности, к сожалению, человек вспоминает, как это ни парадоксально, тогда, когда его земной жизни начинает угрожать какая-то опасность, тогда он вспоминает о Боге, вспоминает о молитве. Из этого мы можем сделать вывод: как это ни прискорбно, человек это – бесконечно глупое и недальновидное существо.

*   *   *
Сколько еще нам здесь ковыряться, на этой земле ползать? Надо же об этом думать. А мы всё мечтаем: вот это сделаю, туда поеду. Как-то всё совершенно не о том. Надо всегда помнить, что «едино есть на потребу», одно нужно. Господь сказал: «ищите Царствия Божия». Всю жизнь надо вот это искать, все время туда толкаться. "Стучите,- говорит, -толците и отверзется вам». Все время надо ударять в небеса молитвой своей, все время стараться добрые дела делать, все время побеждать в себе зло. 

*   *   *
Богу-то не свечки нужны, не деньги, а сердце наше, умягченное кротостью, смирением, терпением. Вот что нужно Богу. Ему нужна тишина души, мир с ближними своими.

*   *   *
Кто в смиренном сердце, в терпении, смиряясь, несёт свой крест, тот от Бога получает исцеление от своих грехов.

*   *   *
Когда с нами что-то происходит, что мы воспринимаем как случайность или какое-то наказание – это не так. Просто Господь через это событие нашей жизни к нам обращается. Он хочет, чтобы мы что-то поняли. Поймём ли мы – неизвестно. Если поймём, то грех, которым мы больны, от нас уйдёт через благодать Божию, которая нас от него исцелит.

*   *   *
Господь ведь знает, что нам тяжело. Господь знает и наши немощи. Господь знает, что мы плохо все воспитаны. Господь знает и то, что нас с детства никто толком не учил и никто нами не занимался. Но ведь Он Сам нас избрал. Мы не можем сказать, что мы сами своим умом дошли до веры. Нет, Господь как-то нас сумел к Себе привести, сумел к Себе привлечь. И от нас требуется только, чтобы мы ответили на Его призыв любовью, постарались быть достойными этого призвания.


*   *   *
Об архимандрите Иоанне (Крестьянкине)

А я никогда и не забывал отца Иоанна. И в этот день мы молились о нем. Я ездил к нему каждый год. Он оставил в моей жизни неизгладимый след. Это настоящий угодник Божий, и я верю, что придет время и его тоже прославят, хотя все церковные люди и знают, что он святой. Есть дивные свидетельства, но он всегда рассуждал прикровенно. С христианской точки зрения, это был человек совершенный, о таких совершенных людях читаешь только в древних патериках. Человек, нравственно безукоризненный и совершенный, ничто в нем не вызывало ни малейшего смущения, сплошная христианская красота. Потому Господь и дал ему такую долгую жизнь, чтобы все мы имели возможность любоваться на эту красоту.

*   *   *
Если человек желает стать христианином...

Очень многие люди, всю жизнь отходившие в храм, идут прямиком в ад. И когда в аду оказываются, очень удивляются. Об этом в Евангелии сказано – двери Царствия Небесного закрываются, они говорят: "Господи, Господи, открой нам", а Господь: "Отойдите, Я не знаю вас". "Как же так? – спрашивают. – Мы ели, пили перед Тобой, мы все время в храм ходили, сколько свечей сожгли, одних записок наподавали рублей на восемьсот". Но Господь отвечает: "Это все Мне не нужно совсем".

Ему нужно, чтобы изменилась природа человека, чтобы он стал подобен во всем Богу: кроткий, смиренный, милосердный, трудолюбивый, независтливый, как наш Господь Иисус Христос. "Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем" – вот Он как сказал. Но в нас этого не только нет, а мы даже и не стремимся к этому. А если иногда нам кто-нибудь укажет, поставит нас на место, имеем ещё наглость обижаться. И это даже возмутительно, потому что как христианин может обижаться? Это свойство человека, совершенно чуждого Бога и Церкви.

Нет на земле такой казни, чтобы мы ею искупили свои грехи; нас убить каждого нужно сто раз – и тем не менее мы ещё кичимся, что-то ещё требуем, в таком устроении пребываем. И это совершенно неправильно, поэтому надо в этом каяться, то есть менять свою жизнь. А для этого нужна решимость встать именно на этот путь.

Вот придем на исповедь, скажем: каюсь, Господи, да, действительно, я гордый, напыщенный, тщеславный, пустой человек, глупый, но Ты меня прости, помоги, хочу встать на новый путь. И если наше желание будет искреннее, мы почувствуем, как в сердце придет благодать Божия. И тогда, причастившись, мы сможем свое желание исполнить, очиститься от страстей – не своей силой, конечно, а Божией, потому что мы сами себя очистить не в состоянии.

Если человек желает стать христианином, то он постепенно, в течение всей своей жизни карабкается из бездны, из этой вонючей ямы греховной, в которой он живёт. Он кладет жизнь на то, чтобы выбраться из нее на свет Божий.

Это первый образ жизни.

Есть другой: стараться здесь, на земле, пожить, естественно доставляя себе как можно больше удовольствий, потому что смысл и цель вообще биологического существования организма есть достижение удовольствий. Для этого люди едят, пьют и так далее. В отличие от животных для них есть ещё и другие удовольствия: кино, вино, домино и прочие вещи, которые животным не свойственны.

И все было бы ничего: одни бы духовной жизнью жили, другие – плотской и душевной. Но каждого человека ожидает через определенное время, очень короткое, некоторое расстройство, а заключается оно в том, что вот эту земную жизнь придется оставить. Оставить и внучков, с которыми тетешкаешься; оставить и квартирку, которую облизываешь; оставить и дачу, в которую столько пота вложил, – оставить все. Все свои бирюльки: и одежду, и сберкнижку – ну всё-всё-всё; все оставишь здесь. Дадут тебе земельки очень немного, положат тебя в одной-единственной одёжке и закопают. И кабы этим все дело кончилось. Так ведь нет. Существует, оказывается, жизнь и там.

Так вот, если человек жил только тем, что питал и наслаждал свое тело и душу, и к этому так привык, пристрастился и возлюбил это делание, то там, на том свете, как мы выражаемся, ему будет очень скучно, настолько скучно, что это состояние просто адом называется – потому что делать там нечего. Ничего, чем жил, ничего этого там нет. Чем жить?

Кто хочет мысленно представить такое состояние или на опыте его испытать, может сделать это очень просто. Когда все домочадцы уедут в отпуск, задерните шторы в комнате, лягте на кровать и пролежите два дня в темноте, ничего не делая. И представьте, что это будет не миллиард лет и не тысячу миллиардов, а всегда. Ты один, твоя собственная личность наедине с собственными мыслями, и ничего ты не можешь сделать, никуда ни пойти, ничего ни услышать, один только мрак.

А человек, который всю жизнь стремился выкарабкаться из этого ужаса, стремился достичь жизни духовной, – для него эта духовная жизнь получает после смерти свое замечательное разрешение. То, что он видел только очами веры, очами души своей, он начинает видеть воочию, потому что последняя преграда падает. Человек поселяется в объятиях Бога и живёт, продолжает тоже бесконечную и тоже вечную жизнь, но среди тех душ, которые своей целью ставили жизнь духовную.

*   *   *
Поупряжняйся...

Если ты хочешь быть христианином, то мало крестик на себя надевать, мало правило читать, мало пост соблюдать, мало стремиться причащаться. Надо, чтобы это приносило какой-то очень важный плод.

Что толку если ты каждый день в утренних и вечерних молитвах просишь смирения, а сам не смиряешься, когда Господь тебе даёт такую благую возможность? «Даждь мне терпение, великодушие и кротость». Спрашивается, а где же твоя кротость? Где твоё смирение? Где твоё терпение? Вот тебе даёт возможность Господь потерпеть. Ну потерпи, поупражняйся. Потому-то вся наша жизнь земная очень короткая, это есть только подготовка к вечности, как и внутриутробное наше развитие подготовка к жизни земной.

Тебя обидели? Замечательно: тебе дали шанс простить. Яви Богу тайно своё прощение, потому что, если ты только будешь тайно делать, «Господь», «видящий тайное, воздаст тебе явно».
В глубине сердца прости, не криви губы, не плач, не рыдай.

Прости, докажи, что тебе совершенно не важны ни деньги, ни мнение людей, ни твоя гордыня, что тебе только важно принять слово Божие, тебе важно только любовь иметь, что ты от Его любви не хочешь отвратиться, что ты действительно принял слово, что ты действительно христианин.

Господь не требует от тебя, чтобы ты не ел, не пил, не спал, всё имение нищим раздавал. Делай то, что ты должен: если ты жена, будь нормальной женой; если ты отец, будь нормальным отцом; если ты сын, будь нормальным сыном. Если работаешь на работе, будь нормальным работником, не надо очень хорошим, просто нормальным: не воруй, не хами начальнику, будь добросовестен – и уже будешь величайшей славой на небесах обладать.

По нашим временам, на фоне полного оскудения духовного это уже будет прекрасно, это будет уже великий сапфир, драгоценность.

*   *   *
О любви

Мы всё ждём какого-то чуда. А главное чудо — любовь!.. Любовь — это не абстрактная категория, не какая-то умственная вещь, это состояние души. Ум может пытаться в этом разобраться, но любовь — это данность. Человек даже воспринимает ее как нечто, ниспосланное свыше, а не то, что он выработал своей головой, какими-то упражнениями наработал.

...Вера есть видение Бога, и дается она только сердцу, способному любить. А любовь всегда сопряжена со смирением. Люди, которые живут в миру, думают, что любить – это обладать. Люблю живопись – буду, значит, обладать картинами; люблю кино – буду смотреть кино; люблю вино – буду вино пить. То есть как можно больше охватить того, что любишь. Но на самом деле это не любовь, это специально сатана так устроил, что люди называют любовью прямо ей противоположное – вот это всякое пристрастие, стяжание, которое человек имеет. Поэтому Господь сказал: «Трудно богатому войти в Царство Небесное». У кого много всякой «любви», тому действительно трудно, потому что от всего этого надо отказаться ради любви к Богу.

Любовь к Богу должна быть на первом месте, и, как Господь сказал, она подобна любви к ближнему. А что такое любовь к ближнему? Это совсем наоборот: надо не взять, а дать, и все время не брать, а давать. А это трудно, потому что все гордые, себялюбивые, жадные, все хотят только себе, всё для себя, как мне удобно, как мне легко, как мне приятно. Человек все время желает заниматься только тем, что хочется, делать то, что приятно, есть то, что вкусно. Чтобы все только глаз радовало, чтобы было нежно для души, для тела, все только себя нежить, лелеять – а это противоположно любви, и от этого сердце становится жестким.

*   *   *
О молитве

Человек вычитывает молитвы десятками и думает этим угодить Богу. Но с Господом торгуются только глупые, ведь для Него важно не количество, а искренность в эту минуту. Иногда лучше просто перекреститься, но от сердца.

...Почему угодник Божий помолится, даже просто подумает – и гора сдвигается и идет? А другой человек может часами молиться о чем-то даже менее значительном, чем передвижение горы с места на место, а результата не бывает? Почему в одном случае Бог слышит человека, а в другом как бы не слышит? Ведь невозможно предположить, что Бог просто не слышит человека, такое вообще исключено. Господь управляет на земле всеми не только мысленными, но и химическими, биологическими, геологическими процессами – вообще всем. Все законы, которые наша наука пытается открыть, установил Бог, и с их помощью Он управляет вселенной.

Поэтому когда нам нужно, чтобы естественный ход событий изменился в нашу пользу, мы обращаемся к Богу. Но на самом деле молиться по-настоящему можно только Святым Духом. Когда человек соединится с Ним через благодать Божию, тогда Дух Святый Сам начинает молиться в нем и извлекать из недр его души глаголы неизреченные. А пока этого соединения не произошло, молитва остается без плода. Только эта благодатная сила, благодать Божия и есть могущественная, самовластная сила, которая творит чудеса. Она не принадлежит человеку, это нетварная сила Божественного существа. Поэтому ни один святой никогда в жизни не говорил: я исцелил, я помог, я сдвинул гору, я остановил полчища врагов. Они говорили: Бог. Хотя просили-то они, но в них действовала благодать Божия.

*   *   *
О духах

Бывает, мы встречаем человека - правильные черты лица, одет как обычно, а в нас он вызывает какое-то раздражение. Он еще ни слова не сказал, а нам уже что-то в нем не нравится. Отчего это происходит? Оттого, что мы с этим человеком носители разных духов. Мы так и говорим: человек не нашего духа. С такими людьми мы трудно находим язык, но все-таки можем в рамках вежливости начать с ними какую-то беседу. А бывают духи прямо противоположные, как у дьявола и у Христа, и такая разность, полярность духов вызывает у человека просто муку.

Почему молодые люди пятнадцати-шестнадцати лет безумно раздражают людей лет шестидесяти-семидесяти? Вот идет молодой человек, джинсики на нем, кроссовочки, шапочка лыжная - и человек пожилой при виде его начинает раздражаться, все в нем ему не нравится. Причина в том, что эти люди принадлежат разному времени, а у каждого времени свой дух, и дух иного времени приходит в несоответствие с духом времени прошлого. А каждое несоответствие - это мука. Если у тебя размер ноги сорок первый, то попробуй надеть тридцать шестой. Пока будешь надевать, испытаешь муку: там трет, здесь жмет. То же самое бывает и с людьми, то есть оказывается, что мир нашей души, ее благополучие, покой, тишина зависят от духов, которые в душе поселяются. От этого зависит то, как мы себя чувствуем душевно. Потому бесноватый и мучился, подходя ко Христу, что сам-то он был носителем духа тьмы, причем не одного, а многих, имя им было легион, то есть несколько тысяч бесов находилось в его душе, а перед ним - Сын Божий, воплощение благодати, Дух противоположный.

Каждый человек в своей жизни управляется духом. Если он, допустим, обладаем духом злобы, то этой злобой он и руководствуется, эту злобу постоянно на окружающих выливает. Если человек обладаем духом жадности, тогда он постоянно по каждому поводу и без повода эту жадность проявляет, то есть жадность его жизнью руководит. Если он обладаем духом блуда, то по каждому поводу и без повода в свою голову, в свое сердце блудные мысли и чувства принимает. Одержимый духом сребролюбия изо всего старается извлечь денежную выгоду. Ему нравятся сами деньги, как таковые, их рост, увеличение. Хотя они могут лежать, допустим, на сберкнижке как мертвый груз и человеку пользы не приносить, благополучие человека от того, что деньги растут, не будет увеличиваться, но сам этот рост доставляет ему наслаждение.

И таких духов очень много: дух объядения, дух гортанобесия (любовь вкусно поесть), многоспания, злоречия, многоглаголания - бесчисленное множество. В бесноватом человеке, о котором мы сегодня слышали, был легион духов, но и в каждом из нас их хотя, может быть, и не легион, но все-таки очень много. И когда количество нечистых духов в душе человека достигает апогея, человек уже полностью бывает ими порабощен, он перестает иметь собственную волю. Например, мы знаем, как алкоголику трудно не пить. Почему так? Потому что дух пьянства его пить заставляет. Или у человека страсть к табаку - и он не может бросить курить. Вроде бы какая проблема, не кури, и все. А ему хочется, дух его понуждает. Так дух понуждает и болтать, понуждает сплетничать, вмешиваться не в свои дела, завидовать.

Этими духами наполнена, собственно, вся земля, и обилие их диктует и дух времени. Почему, допустим, семнадцатый век отличается от двадцатого? Какие духи преобладали в людях того времени и нашего - вот в этом разница. И это отражается во всем: в музыке, в архитектуре, в поведении людей, их одежде. Сейчас духи почти полностью завладели человечеством - свидетельство этому то, что люди шарахаются из стороны в сторону и полностью утратили всякие возможности нормального поведения. Человек полностью порабощен и подчинен духам. Вот он чего-то захотел - и тут же это делает: захотел - и ушел от жены, бросил детей; захотел выпил, захотел перепил; захотел хорошо поработал, захотел - плохо; захотел кому-то вежливо поклонился, захотел нахамил; захотел ребеночка родил, захотел его зачатого убил. То есть человек делает как хочет, как считает нужным, как чувствует, но все эти чувства навеваются от дьявола.

А что же есть истина, что правда, как поступить правильно? Человек этого не знает, потому что не знает Священного Писания, не знает закона Божия, он полностью дезориентирован и руководствуется только своими "хочу", тем, хорошо ему или плохо. Он выбирает себе такую жизненную позицию: поменьше страдать. Это единственный руководствующий критерий в жизни. Вот квартира холодная, я мерзну - значит, что надо делать? Надо постараться поменять ее на теплую. Вот я далеко живу от работы, мне ездить трудно - значит, надо переехать поближе к работе. Жена у меня сварливая и уже немножко устарела - надо ее поменять на молодую и более покладистую. Мне платят сто сорок, а тут предлагают сто шестьдесят. Значит, надо туда перейти, потому что на эти двадцать рублей я смогу себе еще чего-то купить.

Человек хочет избавиться от страдания. Вот, допустим, он раздражается на кого-то, и раздражение душе его доставляет муку. Что надо сделать? Надо сорвать зло. Сорвал зло - легче. Или у человека зуд, хочется поговорить. Вцепился в кого-нибудь, про себя рассказал, про соседей, на детей пожаловался, обсудил начальство на работе, обсудил порядки на улице, в городе, в государстве - все, легче стало, потешил дьявола. И так во всем. Те духи, которые возбуждают желания в душе, заставляют человека идти у них на поводу, они мучают его и муку свою ослабляют только тогда, когда человек их слушается. Эти духи как дрессировщики: иди вот по этой дороге, а чуть вправо или влево - хлыстом, и человек мучается. Поэтому, чтобы муку не испытывать, он начинает духов слушаться и полностью становится их рабом: рабом общества, рабом своего собственного внука, рабом моды, рабом того, что про него скажут,- то есть человек теряет сам себя, становится зависимым ото всего. Он теряет свою свободу, которую дал ему создавший его Господь.

И Христос пришел на землю, чтобы нам свободу вновь вернуть, чтобы мы уже духам не подчинялись, а, наоборот, подчинялись только Богу. Но в силу того, что мы уже привыкли уклоняться от тех страданий, которые нам грядут, мы становимся рабами этих духов и не хотим быть рабами Христовыми. И вот в этом наша вся и беда.

Почему этот гадаринский бесноватый исцелился? Мы все бесноватые, у каждого из нас много всяких бесов в душе - и вот мы не исцеляемся, а он исцелился. Все дело в том, что он нашел силы преодолеть ту страшную муку, которую испытывал, подходя ко Христу,- а можно представить, как жег его огонь, это просто страшно. Когда человек наполнен нечистыми духами, он всегда испытывает это жжение при встрече с Духом Божиим. Каждый из нас, например, по опыту знает: когда человек начинает ходить в храм, на него сразу ополчаются домашние или начинается гонение на работе, хотя пиджак у него остался тот же, лицо то же, прическа та же, ботинки те же. Господь так и сказал: "Враги человеку - домашние его". А что же людей вдруг возмущает в этом человеке? Они чувствуют, что что-то в нем не то - чувствуют не тот дух, Дух Христов, который мучает их.

Вот иногда придешь в больницу причащать больного. Один врач видит, что батюшка идет, и спокойно проходит мимо, а другой начинает скалить зубы, рычать и буквально отпрыгивать в сторону. Почему так? Зачем поднимать лишний шум? Тебе же потом может нагореть. Нет, вот такая реакция, человек не может с собой совладать, потому что он управляется духами нечистыми, духами злобы, ненависти и, когда видит носителей другого духа, начинает бесноваться.

Как же нам победить нечистых духов, которые в нас сидят? Как нам исцелиться, как избавиться от них? Во-первых, нужно нам познать, какие именно духи нами управляют; надо последить за собой, за своими словами, своими мыслями, чувствами, поступками - тогда мы поймем, что в нас преобладает: дух ли это зависти, дух ли клеветы, осуждения, гордости, тщеславия, блуда, дух ли еще какой-нибудь - уныния, допустим, или сребролюбия. И тогда мы вступим с ним в борьбу - с помощью Божьей, конечно, потому что только Христос может исцелить, как вот этого бесноватого, который, хотя в нем были тысячи бесов, все-таки подошел ко Христу, терпя страшную муку - у него все внутри кипело и он бы с удовольствием бросился на Христа и растерзал Его своими когтями, потому что сила у него была неимоверная, он железные цепи рвал. Но он так желал исцелиться от этих бесов, что упал и поклонился Господу. И каждый из нас, если поклонится Христу, то есть свою гордую шею согнет под заповеди Божии, может бесов победить и может освободить душу от этих железных уз, которые его связывают. Освободить душу от зависти, от корыстолюбия, блуда, лени, злобы, раздражения, гневливости - ото всего того, что нас связывает, что нас разделяет, что нам мешает Бога увидеть. Вот это и есть, собственно, исполнение закона Христова, исполнение Его заповедей.

Поэтому нужно нам познать в себе этот грех - то, что нас отделяет от Бога,- а потом обязательно поклониться Христу. И надо терпеть, потому что, чтобы исцелиться от греха, человеку приходится терпеть страшную муку. Вот кто-то тебя раздражает, и попробуй изо дня в день не раздражаться. Ну для начала хотя бы не подавай виду, что он тебя раздражает, не бросай гневных взглядов, пусть у тебя голос не дрожит, старайся говорить спокойно - и ты увидишь, какая это мука. Гораздо проще его оттолкнуть, наговорить ему дерзостей, нахамить как-нибудь - и сразу на душе будет приятно, потому что бес, который возбуждает в душе раздражение, ослабит свое давление. Он ждет, когда мы согрешим, вляпаемся в грязь,- и тогда немножко отпустит. А потом начнется опять сначала, и так бесконечная игра: он нас раздражает, мы злобу сорвем, нам полегчает. Завтра опять раздражает, и так без конца. И это будет продолжаться не только до самой смерти, но и после смерти, потому что свое раздражение мы унесем и туда, в тот мир. И эту муку, которую мы терпим, допустим раздражение - а таких мук у нас бесчисленное множество,- мы будем терпеть вечно. Вот это и называется вечный огонь, вот это и называется ад. Здесь-то он тебя раздражает - ты злобу сорвал, и полегчало. А там это невозможно, там раздражение будет в тебе кипеть, а сорвать его будет не на чем. Поэтому адская мука, она в тысячу крат сильнее.

А Христос предложил нам другой путь: вообще освободиться от раздражения, достичь такого состояния души, когда нас ничто не раздражает: никакой человек, ни погода, ни низкий оклад, ни то, что прохудился ботинок, вообще ничто,- когда мы ровны и спокойны. И не потому, что нам на все наплевать, а потому, что через терпение мы достигли смирения. Как достигается, допустим, победа над раздражением? Только терпением и молитвой, только постоянным воздержанием: вот умру, а не буду раздражаться. А если во мне все-таки закипает раздражение, я начинаю молиться Богу до тех пор, пока оно не уйдет. И так буду делать сегодня, завтра, послезавтра, десять лет, двадцать лет, тридцать, сорок - пока раздражение не исчезнет. И так буду поступать с каждым грехом, который я обнаружу в себе.

Какая это страшная мука, какой тяжелый труд, особенно для человека, который впервые в церковь пришел уже в годах! Когда ребеночек маленький, ему легко победить в себе многие грехи. Поэтому хорошо, когда ребеночка с младенчества в церковь папа с мамой приносят. А когда человек пришел в церковь впервые в пятьдесят лет и каждый грех у него - это не просто стебелечек, а вот такое дерево, попробуй это вырви из сердца. Сколько нужно труда! Для многих это уже бесполезное дело. Остается только надеяться на милость Божию, на то, что Господь Сам спасет, послав какую-нибудь скорбь, какую-нибудь болезнь, трудность. Ну вот, например, настолько человек привык вкусно кушать, что видит грибочки соленые - и не в состоянии удержаться. Казалось бы, какой пустяк: ну не ешь, и все. Но это просто для того, кто уже постился, кто тренировался в воздержании, а для него это страшная мука. И Господь, умилосердившись над ним, посылает ему язву какую-нибудь или холецистит, при котором грибы есть категорически нельзя: съешь грибочек, и будет приступ. И человек выправляется - как бы палкой.

То, что мы не можем доделать в силу своей немощи, Господь по милости Своей Сам выправляет, давая нам вот такие лекарства. Правда, они горькие и трудные, но если мы хотим душу свою спасти от греха, получить свободу, то мы должны это принимать. Поэтому то, что с нами случается, все скорби, болезни, надо принимать с радостью, надо жадно пить чашу страданий, потому что это исцеляет нас от греха. Хотя бес нам все время шепчет: уклонись от страданий, найди какой-то выход, чтобы тебе только не страдать. Он хочет внушить, что нам будет хорошо, только если мы будем беса тешить, но на самом деле он обманывает нас. Сколько вечером ни съешь, хоть целый грузовик еды, завтра будешь еще больше хотеть есть. Это закон. Чем больше человек спит, тем больше у него потребность во сне. Чем больше человек пьет, тем больше ему надо пить. Чем больше он блудит, тем больше ему надо блудить. Чем больше у него денег, тем все больше, и больше, и больше ему надо.

Вот мы в газете читаем: украли у государства 250 тысяч - и удивляемся: спрашивается, ну что с этими деньгами делать? А они знают, что с ними делать, и им еще мало. Они не просто украли и успокоились, нет, этот процесс все продолжается и продолжается, потому что грехом человек насытиться не может. Это невозможно, бес его не оставит в покое, он будет постоянно дергать за ниточку, а человек, как хампельман, будет все его команды выполнять: бес дернул за эту ниточку - человек руку поднял, бес дернул за ту - человек голову повернул. То есть он полностью является рабом беса, и не одного, а многих, и вот из этого складывается его жизнь. Дожил человек до смерти и не понимает, что всю жизнь его дергали за бесчисленные нитки и он по этим ниткам и жил и не знал даже, что есть Христос, что есть спасение, что есть свобода от греха, есть совершенно новая жизнь.

И Христос пришел на землю, Церковь основал, чтобы нас от этой поганой жизни, в которой мы живем, освободить, очистить. И пример этого бесноватого показывает нам, что мы можем освободиться от греха. Для этого надо ко Христу припасть, возненавидеть те грехи, которые мы в нашей душе увидим - а если мы будем ходить в храм, то будем в себе грехи видеть с каждым разом все больше, и больше, и больше. Когда человек приходит в храм первый раз, ему кажется, что он хороший, что он никому никогда ничего плохого не сделал. Это бес так устраивает, внушает ему эту мысль, и человек, будучи самым последним грешником, думает про себя, что он глубоко прав, что он может и других учить, и вообще он знает все, как нужно. На самом деле это глубокое заблуждение, и постепенно, познавая себя, познавая Бога, человек видит, что и тут он грешен, и тут, и тут, и наконец видит свои грехи, как песок морской. Вот тогда-то и начинается процесс выздоровления.

Поэтому надо нам к этому стремиться, если, конечно, мы хотим вечной жизни, хотим Царствия Небесного, хотим соединиться со Святой Троицей. А если мы хотим в том пекле, в котором мы сейчас живем, продолжать быть и за гробом, вечно вариться в этом котле греховном, то на здоровье, каждому свое, каждый выбирает ту жизнь, которая ему нравится. Человек получает то, что он, собственно, сам себе создал. Каждый является либо рабом Христа - слушается Его во всем, всех Его заповедей; либо рабом дьявола - и тогда начинает слушаться бесов. Другого состояния нет.


*   *   *
Пред лицом Бога

Ну и что из того, что ты в среду отказался от яйца? Да съешь кровавый ростбиф и хотя бы один вечер помолчи. Дай отдохнуть, дай людям выспаться от твоих бесконечных нравоучений – "То можно, то нельзя".

Сегодня картину наблюдал: мальчик поисповедовался и хотел уже идти, женщина его берёт за плечи и тыкает – "Туда!" – Он: "Чего?" – "Иди – крест и Евангелие!" Хорошо, давайте разберёмся, а если он не приложится к кресту и Евангелию, что-нибудь изменится в космосе или в его душе? Ровным счётом ничего, но какое право один взрослый человек может другого человека брать за плечи и толкать? Можно спросить: "А где твой сынок? Ты почему чужого толкаешь? Где твой? Вот где он сейчас? Какое ты имеешь право? Как это называется? Это называется "густопсовое хамство". Кто тебе дал право учить?

Старец Силуан говорил: "Кому не дано учить, а он учит, тот оскорбляет величие Божие". Почему один человек в храме Божием оскорбляет Бога? А он считает себя вправе, он считает, что это нужно. Ты считаешь, что это нужно? Вот и делай так. Почему ты лезешь к другому человеку? "Кто ты, осуждающий чужого раба?" – говорит апостол Павел. "Этот правильно делает, тот – неправильно" – «каждый перед своим Господом стоит или падает», какое твоё собачье дело? Просто ты поступаешь не по любви, а как собака.

Как один человек может так поступать с другим, причём в церкви? Перед лицом Бога, который есть Любовь. Всё потому, что все застряли на ритуалах, но мы же не конфуцианцы. Конечно, ритуал в Церкви имеет огромное значение, мы его любим, мы его изучаем. В стране специалистов по уставу – 10 человек. Это сложнейшая высококультурная композиция, это необычайная красота. И кто в этом разбирается – просто счастливый человек, он приобрел целый мир. Но христианство не для этого существует, не для выполнения этих очень интересных правил.

Когда мы прикладываемся ко кресту – это значит, что мы согласны и признаём жертву Господа нашего Иисуса Христа, которую Он за нас совершил. Не просто прикладываемся. Это тупое действие и никому не нужное, особенно когда оно кому-то мешает. А нужно определённое духовное и душевное переживание, а не просто, так сказать, прикладывание губ к холодному металлу. 

*   *   *
«Там будет плач и скрежет зубов»

Господь говорит: «Там будет плач и скрежет зубов». Многие покойнички, которых мы отпеваем, прямо в ад идут сплошным косяком, и там для них начинаются жуткие муки. Поэтому они снятся своим родственникам, чтобы за них как-то помолились, облегчили участь. Ужасно это всегда: отпеваешь человека, а люди вокруг черные платочки наденут, роз, гвоздик наложат в гроб и стоят как пни.

И ничего их не проницает, ни одно слово, ни одна молитва – все как в броню. И в голову не приходит, что пройдет месяц или годика два – и ты будешь тут же лежать. Тут же! Задумайся! Ведь неизвестно, что с нами будет завтра: от рака мы умрем, от инфаркта, от СПИДа или машина нас задавит. Но известно только одно, что душа отделится от тела и мы с вами будем лежать в гробу мертвые. Это уж будет точно. Ни один человек на земле этих ворот не минует.

Так надо же об этом думать! А мы о чем думаем? Я туда поеду, я то куплю, я это сделаю. А душа? Это все потом. А потом может не быть. Вот сколько таких случаев знаю – человек думает: ну ничего, вот заболею, тогда батюшку позову, причащусь. Но позвали батюшку причастить: приходишь, снимаешь шляпу на вешалке и слышишь последний вздох – не дождался двух секунд. А бывает, что позвали, а уже поздно: он уже ничего не понимает, не чувствует, не соображает.

...После смерти человека его душа получает способность проникать в суть вещей, поэтому она будет не только слышать все разговоры между родственниками, детьми, племянниками, зятьями, но даже будет ощущать то, что они думают. Она увидит, как они делят наши ковры, как ругают нас за то, что мы не успели с ними съехаться, как стремятся первыми деньги с книжки снять. 

Потом увидит безобразную сцену поминок, когда все соберутся, начнут водку пить, салаты есть. Вот говорят, что на поминках не чокаются, потому что чокаться считается весельем, а на поминках нужно, дескать, грустить. Но когда выпьют рюмку-другую, грусть пройдет, начнется веселый разговор и про покойничка забудут. А душа наша в этот момент будет очень страдать, потому что все мы люди грешные и, когда нас похоронят, душа пойдет по мытарствам и будет очень нуждаться в молитве тех людей, которые остались на земле.

А люди эти какой-то ерундой занимаются: тратят деньги на венки, которые никому не нужны, на покупку всяких снедей, водки. Может, даже кто-то из наших родственников придет в храм: вот у нас человек умер, что надо сделать? Ему скажут: платите столько-то за сорокоуст. А что такое сорокоуст? Никто не знает. Слышали только: сорокоуст, помянуть, заказать, заплатить. Заплатил человек, взял пакет с песком, взял молитвы, ему объяснили, что венчик надо покойнику на лоб положить, а молитву в правую руку – это называется заочно отпеть. 

Но деньги-то заплатили, а молиться никто не молится. Молиться будет дядя там, в алтаре, который покойника не знает. Ему все равно, что Марья, что Дарья, потому что от всей души он может молиться лишь за того, кого знает. Это только святой, который духом своим проникает в тайны жизни другого человека, – только он может так молиться за незнакомого. Но святых угодников не пруд пруди, это крайне редкое явление. Поэтому усопший будет нуждаться в молитве, но ее не дождется.

И вот душа пойдет по мытарствам, полетит по страшным испытаниям. Как существо духовное, душа человека является носителем разных духов. Господь Иисус Христос, Который создал всех нас, хотел бы, чтобы душа наша была наполнена Духом Святым, но, к сожалению, у нас она наполнена не святостью, не благодатью, а гордостью, завистью, сребролюбием, любовью к вещам, жадностью, осуждением, клеветой, болтливостью, всяким хамством, непочтением. И бесы, которые населяли душу в течение жизни, будут стараться утянуть ее в преисподнюю. И многих туда утянут с помощью прельщения – с болтливым заговорят; блудливого постараются склонить к блуду; кто любил поесть, попить, будет соблазнен видимостью еды; кто имеет сильное пристрастие к родственникам, к деткам своим, тому деток покажут, он к ним ринется и так далее.

*   *   *
О скорбях

Если человеку создать длительный, безболезненный, нетрудный уют, создать ему жизнь блестящую, красивую, мирную, счастливую, сытую, интересную, то он погибнет для Царствия Небесного. Стремление к счастью, к сытому, спокойному, безмятежному, безболезненному и долгому существованию – это есть стремление в ад, это есть стремление уйти от Креста Господня, стремление устроить Царство не Небесное, а царство земное, продлить земное спокойное счастливое благополучие. 

Это есть дьявольская затея, в которой он изрядно преуспел, и все человечество просто заворожено, оно просто жаждет земного счастья. А спасение – в Кресте. Крест, и на нем окровавленный Человек, избитый, оплеванный, преданный и брошенный всеми, кроме Матери Своей, нескольких женщин и одного любимого ученика.

Поэтому, совершая сегодняшний праздник, Церковь пытается в наше сердце вложить мысль о спасительности Креста и спасительности страданий. Господь взошел на небо через Крест, и христианин восходит на небо только через несение креста. Страдания есть благо, утверждает Церковь. Поэтому если мы пребываем в страданиях, в скорби, в какой-то душевной сумятице, в отчаянии и обращаемся с молитвой к Богу, то эта молитва должна быть не о том, чтобы Господь нас избавил. Многие смущаются тем, что церковная молитва содержит прошение «избавитися нам от всякия скорби». 

Но речь здесь идет вовсе не о том, чтобы нас избавить от креста – а от нашего неправильного отношения к скорби, потому что человек правильно, по-христиански устроенный скорби не имеет, независимо от того, страждет ли его тело, или он брошен, или он хочет есть или пить, или у него какие-то тяжелые обстоятельства. Такой человек переносит скорбные страдания с благодушием, а святые – даже с радостью. Они скорбят лишь о своем несовершенстве.

Кто-то скажет: но Христос же скорбел? Да, Христос скорбел, и Матерь Божия скорбела, и скорбели многие святые и сейчас скорбят. Какая же скорбь в христианском сердце Богу угодна? Только одна – скорбь сострадания, когда сердце, видя страдания других, состраждет им; состраждет, видя, что ближний уклоняется от истинного пути, уклоняется от креста. И зрение этого, конечно, трудно переносимо, без скорби это видеть невозможно. Каждый из нас по опыту знает, что страдания наших детей приносят нам больше муки, чем наши собственные, и многие матери согласились сами бы страдать, только бы не страдали их дети – именно потому, что сострадание приносит скорбь б’ольшую.

Поэтому скорбь – естественное свойство нашей души, но мы, извращенные грехом, потерявшие способность на любовь, которая извратилась у нас в самолюбие, начинаем скорбеть от тех невзгод, которые случаются с нами, а это не есть христианская скорбь. И Господь, взойдя на Крест, скорбь нашу, от наших грехов содеянную, пригвоздил ко Кресту и тем дал знак, что мы можем очиститься от греха через скорби, неся свой крест и следуя заповедям Христовым.

*   *   *
Как всегда, когда человек умрёт, и вот стараются отпеть, всякие вопросы задают, как поставить, куда отнести, в какую сторону, чтоб вот всё сделать – и что? Для души усопшего это играет хоть какую-то роль? Сжигать, не сжигать, вниз головой, вверх головой, боком – вообще не влияет. Ну да, есть христианский обычай похорон. Он существует. Но даже если ты всё сделаешь как надо, это что, ему обеспечит, что ли, Царство Божие? Да никогда в жизни. И даже и не волнуйся. Хоть за миллиард гроб купи, все паникадила зажги, все молитовки прочитай – всё зависит от того, кто перед нами, и как он жил. А то приносят хоронить и не знают, крещёный он или нет, потому что это вообще никак в жизни не проявлялось. "А как все". А как все? Пил, воровал, матерился, как все? Ну а какое тогда Царство Небесное? Извините, матерщинник туда не может никак попасть. Никогда и ни в каком случае. Это вообще не реально.

Почему? В Писании сказано: "злоречивые … Царства Божия не наследуют" (1Кор. 6, 10). Хоть пятьсот храмов построй, хоть всех сирот усынови – ничего не выйдет, не проходит. Потому что слово Божие нельзя изменить никак. Это совсем не пустяк. А что у человека в душе, внутри? Давайте откроем, а чего там? А там у него матерщина. А всякие внешние действия, ну там из своих миллиардиков несколько миллионов уделил, построил – и что это тебе? Хорошее дело сделал? Хорошее. А когда ты ботинки чистишь перед тем, как на улицу выйти, – это что, не хорошее дело? Тоже хорошее: ботинки сохраняются. Бережное отношение к вещам. А это хорошо или плохо? Хорошо. А влияет это на то, войдёшь ты в Царство Божие или нет? Не влияет. Очень много хороших всяких дел можно делать, которые никак не влияют на то, войдёшь ты в Царство Божие или нет. Влияет только, каково устроение твоей души.

*   *   *
О священстве

Священство - это не есть отдельная каста. Не так, что священнику можно - то мирянину нельзя, наоборот, священник должен жить (по церковным правилам) - много строже в духовной и внешней жизни нежели мирянин. У него такая задача, что он должен быть духовно самым крепким в приходе человек.

Ведь священник - он не по существу пастырь, а только по благодати, данной от Бога. У нас Единый Пастырь, Единый Ходатай - это Господь Иисус Христос, а люди, которые поставляются на это служение и сами епископы - это пастыри с малой буквы, они и сами являются частью стада, они и рядовые христиане тоже, а не что-то такое возвышающееся над всеми... Почему священник стоит в храме повыше - на солее, чтобы его удобно было видно народу, чтобы звук распространялся лучше, это и символическое значение имеет, как корма лодки, с которой Господь проповедовал.

А священные одежды - это не знак принадлежности к некому высшему сословию, хотя в некоторых странах духовенство и считалось высшим сословием в определённые эпохи (в этом ничего худого и страшного нет), но по существу он такой же человек как и все. Но вот эти священные одежды - они подчёркивают, что он действует не от себя, потому что эти одежды изображают ту благодать Божию, которая ему дана, поэтому им не позволяется совершать священнодействия без епитрахили и т.д.

Священник говорит не от себя, а от Церкви, она его санкционирует, и в знак этой санкции он надевает на себя священнические одежды по праву, так как у него есть на то благословение от Церкви. А так - он такой же человек. Но вести он себя должен гораздо строже и конечно желательно чтобы он за своей речью следил и был примером во всём, но к сожалению это не всегда получается. Тех у кого это получается - причисляют к лику святых. У кого не получается - забывают после смерти...

*   *   *
– Отец Дмитрий, перечислите, пожалуйста, истинные черты христианина.

– Любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. Это плоды духовной жизни, которая и является подлинным христианством. Бывает, человек живет лишь по правилам: следит, сколько прочитал, что съел, куда пришел, в какое время. Он поступает хорошо, но все это не делает его христианином, потому что такой уровень духовной жизни можно сравнить с детским садом.