– Когда у меня появилось желание стать монахом, и я сказал об этом духовнику, к которому тогда обращался (он был святым герондой), то он сказал мне: «Дитя мое, то, что ты хочешь сделать, это равносильно тому, что погрузиться в хаос». То есть этот человек не понимал, что такое монашество. Когда я это услышал, я не испугался и сказал: «Пусть будет так, но я этого хочу». Я чувствовал, что нет никакого хаоса, потому что Господь есть везде. Господь Вездесущий, и Он будет Тем, Кто будет меня поддерживать. Я осенил себя крестным знамением и начал свой монашеский путь. Мне сейчас около 80 лет, и меня как-то спросили, как бы я прожил свою жизнь, если бы снова стал молод. Я ответил: «Я стал бы тем, кем стал, и сделал бы так, как тогда, когда принял решение стать монахом». Потому что это большое благословение, которым сподобил меня Господь – служить ему.
Когда пятьдесят лет назад я получил дар священства, мой достопочтенный старец, который меня рукоположил, пожелал мне следующее: «Чадо мое, желаю, чтобы и последняя литургия в твоей жизни была, как первая. Будь осторожен, не привыкай к святыне». Это пожелание я слышу внутри себя на протяжении пятидесяти лет. Это борьба, это делание, это покаяние.
Начинал я послушником в монастыре Великие Метеоры. Благословил меня туда один святой владыка, который был святогорцем. Много лет он жил на Святой Горе Афон, но потом Господь так устроил, что он стал митрополитом. В этом монастыре тогда был игуменом отец Эмилиан Симонопетрский, ктитор и духовник монастыря Ормилия. Я жил возле отца Эмилиана какое-то время и учился у него многим вещам. В этом монастыре я принял монашеский постриг и практически начал изучать монашескую жизнь, которая имеет своим фундаментом, как говорят святые отцы, послушание, нестяжание, девство и другие монашеские добродетели. Так была заложена основа моей монашеской жизни. В 1973 году отец Эмилиан переместился в монастырь Симонопетра из Метеор. Я же продолжал оставаться в этом монастыре. Спустя некоторое время в этом монастыре я был поставлен игуменом. Обитель пополнилась пятнадцатью молодыми людьми, организовалось братство. В 1976 году старчики монастыря Ксенофонт (а они все были в преклонном возрасте: самому молодому было 70 лет, а самому старшему было 110 лет), написали мне письмо в Метеоры и пригласили меня со своим братством переместиться в монастырь Ксенофонт на Святой Горе Афон. Меня избрали игуменом, и там сложилось новое братство. Мы досмотрели всех старчиков, которые нас учили своей святой жизнью. Когда я туда пришел, там были тринадцать старчиков. Мне запомнилось их глубокое доверие, которое они имели к Промыслу Божию. Это было их характерной чертой. Я думаю, что поэтому Матерь Божия привела нас в Ксенофонт, чтобы мы послужили этим святым людям. Потому что они ревностно служили Богу, зажигали лампады каждый день перед иконами Божией Матери, чтили святого Георгия и твердо держались традиции.
Эти люди научили нас очень многому. В нашем монастыре мы имели много таких святых старцев. Один отец Симеон прожил более 60 лет в монастыре и однажды заболел. И игумен хотел отправить его к врачам. Однако отец Симеон дал обещание, что он никогда не покинет Святую Гору Афон. Но здоровье его ухудшалось, и один врач, который приехал в монастырь и увидел его, сказал, что если ему не сделать операцию, то он умрет. Старчик сказал: «Ладно, посмотрим». Но сам уже принял решение, что не покинет монастырь. Он имел великое доверие к Матери Божией. Однажды у него были очень сильные боли, и от такой сильной боли он упал на пол и плакал. И в тот момент явилась Матерь Божия и благословила его. И он исцелился. И после этого он прожил еще 30 лет, не делая никаких операций. Он говорил мне, что после посещения Матери Божией пятнадцать дней его келья благоухала. Он был святым человеком, но о нем мало кто знает, его святость записана у Бога в книге жизни.
На меня произвело сильное впечатление то, что никто из этих старчиков не имел ни одной драхмы в своей келье. Они сохранили обеты послушания, нестяжания, девства. Поэтому Матерь Божия так устроила все в их жизни, что мы были посланы туда, чтобы им послужить, когда по причине преклонного возраста они сами делать это уже не могли. И все эти старчики уходили подготовленными к жизни вечной. Поэтому, как я говорил, хаоса не существует, когда мы стараемся оказывать послушание воле Божией. И я хотел бы пожелать и вам, и себе, чтобы на этих трех духовных основаниях мы строили свою монашескую жизнь. Мы должны стремиться к тому, чтобы жить так, как нас учили святые отцы, и возделывать в себе эти добродетели. Послушание – значит смирение. Послушание – значит любовь. Послушание – значит всепрощение. Послушание – значит все.
Когда в 1977 году старец Ефрем Катунакский пришел в наш монастырь, мы собрали всех отцов, и он беседовал с нами. Мы спросили его: «Геронда, скажите нам, какая основная добродетель монашества?» Он сказал: «Храните послушание, оказывайте послушание». Потому что и Христос был послушен до смерти Своему Отцу. И поскольку он настаивал именно на послушании, кто-то из братии спросил его: «Геронда, почему ты ничего не говоришь нам о молитве, о посте, об аскезе?» Тогда он сказал: «Если вы будете оказывать послушание, все остальное у вас будет. И будете вы молиться, и будете поститься, и будете нести подвиги, и будете правильными монахами». Потому что, действительно, кто-то может много молиться, поститься, но иметь внутри себя зло, желать исполнять свою волю, слушать свои помыслы и делать то, что хочет он, а не то, что ему благословили. Не поможет ни молитва, ни пост, ни подвиги, когда в человеке есть эгоизм, когда у человека есть своя воля, о которой говорил геронда Ефрем: «Если мы не отсечем свою волю, то наша душа не воскреснет».
Важно иметь руководителя в своей духовной жизни. Если монахи оказывают послушание, монастырь будет преуспевать. И не только монахи будут получать от этого пользу, но приносить большую пользу они будут и тем людям, которые приезжают в монастырь. И нет никакой проблемы, что приезжают люди. Господь сказал, что приходящего ко Мне не изжену вон. И всегда в монастыри приходили люди для того, чтобы получать духовную пользу. Также в пустыню, к святому Антонию и другим святым приходили люди для духовной пользы. И Матерь Божия посылает этих людей для того, чтобы мы им помогли. Если мы будем правильно исполнять свою миссию, люди нам не повредят. Если же наш ум оказывает послушание чему-то другому, тогда, конечно, есть опасность.
Когда пятьдесят лет назад я получил дар священства, мой достопочтенный старец, который меня рукоположил, пожелал мне следующее: «Чадо мое, желаю, чтобы и последняя литургия в твоей жизни была, как первая. Будь осторожен, не привыкай к святыне». Это пожелание я слышу внутри себя на протяжении пятидесяти лет. Это борьба, это делание, это покаяние.
Начинал я послушником в монастыре Великие Метеоры. Благословил меня туда один святой владыка, который был святогорцем. Много лет он жил на Святой Горе Афон, но потом Господь так устроил, что он стал митрополитом. В этом монастыре тогда был игуменом отец Эмилиан Симонопетрский, ктитор и духовник монастыря Ормилия. Я жил возле отца Эмилиана какое-то время и учился у него многим вещам. В этом монастыре я принял монашеский постриг и практически начал изучать монашескую жизнь, которая имеет своим фундаментом, как говорят святые отцы, послушание, нестяжание, девство и другие монашеские добродетели. Так была заложена основа моей монашеской жизни. В 1973 году отец Эмилиан переместился в монастырь Симонопетра из Метеор. Я же продолжал оставаться в этом монастыре. Спустя некоторое время в этом монастыре я был поставлен игуменом. Обитель пополнилась пятнадцатью молодыми людьми, организовалось братство. В 1976 году старчики монастыря Ксенофонт (а они все были в преклонном возрасте: самому молодому было 70 лет, а самому старшему было 110 лет), написали мне письмо в Метеоры и пригласили меня со своим братством переместиться в монастырь Ксенофонт на Святой Горе Афон. Меня избрали игуменом, и там сложилось новое братство. Мы досмотрели всех старчиков, которые нас учили своей святой жизнью. Когда я туда пришел, там были тринадцать старчиков. Мне запомнилось их глубокое доверие, которое они имели к Промыслу Божию. Это было их характерной чертой. Я думаю, что поэтому Матерь Божия привела нас в Ксенофонт, чтобы мы послужили этим святым людям. Потому что они ревностно служили Богу, зажигали лампады каждый день перед иконами Божией Матери, чтили святого Георгия и твердо держались традиции.
Эти люди научили нас очень многому. В нашем монастыре мы имели много таких святых старцев. Один отец Симеон прожил более 60 лет в монастыре и однажды заболел. И игумен хотел отправить его к врачам. Однако отец Симеон дал обещание, что он никогда не покинет Святую Гору Афон. Но здоровье его ухудшалось, и один врач, который приехал в монастырь и увидел его, сказал, что если ему не сделать операцию, то он умрет. Старчик сказал: «Ладно, посмотрим». Но сам уже принял решение, что не покинет монастырь. Он имел великое доверие к Матери Божией. Однажды у него были очень сильные боли, и от такой сильной боли он упал на пол и плакал. И в тот момент явилась Матерь Божия и благословила его. И он исцелился. И после этого он прожил еще 30 лет, не делая никаких операций. Он говорил мне, что после посещения Матери Божией пятнадцать дней его келья благоухала. Он был святым человеком, но о нем мало кто знает, его святость записана у Бога в книге жизни.
На меня произвело сильное впечатление то, что никто из этих старчиков не имел ни одной драхмы в своей келье. Они сохранили обеты послушания, нестяжания, девства. Поэтому Матерь Божия так устроила все в их жизни, что мы были посланы туда, чтобы им послужить, когда по причине преклонного возраста они сами делать это уже не могли. И все эти старчики уходили подготовленными к жизни вечной. Поэтому, как я говорил, хаоса не существует, когда мы стараемся оказывать послушание воле Божией. И я хотел бы пожелать и вам, и себе, чтобы на этих трех духовных основаниях мы строили свою монашескую жизнь. Мы должны стремиться к тому, чтобы жить так, как нас учили святые отцы, и возделывать в себе эти добродетели. Послушание – значит смирение. Послушание – значит любовь. Послушание – значит всепрощение. Послушание – значит все.
Когда в 1977 году старец Ефрем Катунакский пришел в наш монастырь, мы собрали всех отцов, и он беседовал с нами. Мы спросили его: «Геронда, скажите нам, какая основная добродетель монашества?» Он сказал: «Храните послушание, оказывайте послушание». Потому что и Христос был послушен до смерти Своему Отцу. И поскольку он настаивал именно на послушании, кто-то из братии спросил его: «Геронда, почему ты ничего не говоришь нам о молитве, о посте, об аскезе?» Тогда он сказал: «Если вы будете оказывать послушание, все остальное у вас будет. И будете вы молиться, и будете поститься, и будете нести подвиги, и будете правильными монахами». Потому что, действительно, кто-то может много молиться, поститься, но иметь внутри себя зло, желать исполнять свою волю, слушать свои помыслы и делать то, что хочет он, а не то, что ему благословили. Не поможет ни молитва, ни пост, ни подвиги, когда в человеке есть эгоизм, когда у человека есть своя воля, о которой говорил геронда Ефрем: «Если мы не отсечем свою волю, то наша душа не воскреснет».
Важно иметь руководителя в своей духовной жизни. Если монахи оказывают послушание, монастырь будет преуспевать. И не только монахи будут получать от этого пользу, но приносить большую пользу они будут и тем людям, которые приезжают в монастырь. И нет никакой проблемы, что приезжают люди. Господь сказал, что приходящего ко Мне не изжену вон. И всегда в монастыри приходили люди для того, чтобы получать духовную пользу. Также в пустыню, к святому Антонию и другим святым приходили люди для духовной пользы. И Матерь Божия посылает этих людей для того, чтобы мы им помогли. Если мы будем правильно исполнять свою миссию, люди нам не повредят. Если же наш ум оказывает послушание чему-то другому, тогда, конечно, есть опасность.
– Отец Алексий, что Вы думаете о монашестве в нашей стране?
– В вашей стране, насколько мне известно, был период, когда был только один действующий монастырь. Сегодня уже 35 таких духовных центров расцвели в Беларуси. И что это значит? Что жив Господь Вседержитель. Это значит, что наш Господь – Чудотворец. И поэтому я не скрываю свое умиление и те трепетные чувства, которые переживает мое сердце, моя душа, находясь здесь. В монахах я вижу последователей преподобных матерей, преподобных отцов, которые свидетельствуют о Царствии Божием. Мне на ум приходит слово Господа: «Вы – свет мира. Вы – соль земли». Свет освещает там, где темно. Соль делает более вкусной пищу. Так же и монашество – это свет, который светит и ведет к высшему Иерусалиму. Это соль, которая делает более питательной «пищу» людей. Народ регулярно стекается в монастыри, так как он желает насытиться и напиться из живого источника.
На меня произвело большое впечатление в эти дни, когда я нахожусь в Беларуси, чистота и ухоженность ваших городов и деревень. Это показывает, какие вы хорошие хозяева. Проезжая города и села, я со смирением благословлял это все, чтобы вы имели богатый урожай, и чтобы мир Божий всегда пребывал на вашей земле.
На меня произвело большое впечатление в эти дни, когда я нахожусь в Беларуси, чистота и ухоженность ваших городов и деревень. Это показывает, какие вы хорошие хозяева. Проезжая города и села, я со смирением благословлял это все, чтобы вы имели богатый урожай, и чтобы мир Божий всегда пребывал на вашей земле.
– Как Вы видите игуменское служение?
– Игумены и игумении – люди, которые имеют большую ответственность за души тех, кто находится в монастырях. И я также несу такое служение. Фундамент всего – это любовь. Наше служение – это не административная должность, это не управление. Наше служение – это приношение, это жертва, это любовь. Христос пришел не для того, чтобы мы Ему служили, но чтобы Он нам послужил. Также и каждая игуменья, и каждый игумен. Мы должны служить нашим братьям, нашим сестрам, которые пришли в наш монастырь, которых нам поручил Господь. Мы должны служить им с любовью, должны их прощать, должны молиться о них, должны быть долготерпеливыми, должны духовно их руководить.
Святого Агафона спросили: «Что значит любовь?» И святой ответил: «Когда ты встретишь на дороге прокаженного, ты должен найти в себе силы отдать ему свое здоровое тело и взять себе его тело, изъязвленное». Это значит служение игумена и игумении. То, о чем говорит апостол Павел: «… у меня ежедневно стечение людей, забота о всех церквах. Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся?» Наше служение заключается в том, чтобы нести немощи других. Я помню, как один старец, когда увидел, что его ученик не может нести то правило, которое ему дано, сам выполнял его правило. И, таким образом, он исцелил его от его немощи. С любовью, с молитвой, с жертвой. Это то, о чем нам говорит Христос. Его любовь была сильной, даже до крестной смерти. И мы должны нести наш крест. Потому что только тогда мы будем причастниками радости Воскресения.
Святого Агафона спросили: «Что значит любовь?» И святой ответил: «Когда ты встретишь на дороге прокаженного, ты должен найти в себе силы отдать ему свое здоровое тело и взять себе его тело, изъязвленное». Это значит служение игумена и игумении. То, о чем говорит апостол Павел: «… у меня ежедневно стечение людей, забота о всех церквах. Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся?» Наше служение заключается в том, чтобы нести немощи других. Я помню, как один старец, когда увидел, что его ученик не может нести то правило, которое ему дано, сам выполнял его правило. И, таким образом, он исцелил его от его немощи. С любовью, с молитвой, с жертвой. Это то, о чем нам говорит Христос. Его любовь была сильной, даже до крестной смерти. И мы должны нести наш крест. Потому что только тогда мы будем причастниками радости Воскресения.
– Что требуется от игумена, чтобы братия ему доверяла и открывала душу?
– Я думаю, что основное условие, при котором кто-то может открыть свое сердце, это – доверие, в первую очередь. И доверие появляется, когда духовник, игумен «рождает» духовно свое чадо. То есть когда чадо рождено к духовной жизни своим духовным отцом. Поэтому, как я сказал в своем докладе, на Святой Горе игумен избирается братством, и братия избирает его, имея к нему доверие. И, благодаря этому, между игуменом и братом существует духовная связь. И эта духовная связь брата и игумена необходима в общежитии.
– Что способствует единству братства?
– Должна быть любовь. Игумен – это не просто администратор, хотя на нем лежит много обязанностей организационного характера, но игумен прежде всего – отец. И отец прощает, любит, принимает, несет тяготы. И это именно то, что очень помогает единству и плодотворному совместному жительству, и сотрудничеству. Кроме того, что мы все постоянно вместе на трапезе, в храме, братия еще приходят на исповедь, на откровение помыслов и открываются игумену. Проводятся ежедневные духовные беседы и общие собрания, на которых решаются какие-то важные вопросы и поднимаются актуальные темы монастырской жизни. И в контексте сегодняшней конференции скажу, что мы тоже стараемся следовать этой студийской традиции, то есть проводить собрания с братией, общаться ежедневно, или через день, то есть как можно чаще.
– Что делать монаху, если, например, игумен совершил ошибку и этим навредил ему?
– Когда человек смиряется, тогда Господь является посредником, Он вмешивается и благословляет. И монах, который, может быть, и получил какой-то вред, видит смирение геронды и получает пользу. Мне сейчас вспоминается один случай, когда один епископ допустил очень серьезную ошибку. И он нашел в себе силы, чтобы выйти и сказать: «Братия, я не могу быть вашим епископом». И он снял с себя панагию и оставил ее на престоле. И все люди, как только увидели его такое смирение, начали кричать: «Мы хотим, чтобы ты был нашим епископом». Тогда он упал ниц и сказал: «Я буду лежать и просить прощения, а вы все должны пройти, тогда я останусь». Это пример того, о чем говорит Священное Писание: сердце смиренное Господь не уничижит. То есть сердце, которое смиряется, Господь не постыдит. А если Господь не постыдит, то люди окажут еще большее понимание. Смирение исправляет все проблемы.
– А если игумен по страсти раздражился на брата, расстроил его, что он должен сделать? Сделать вид, что ничего не произошло?
– Нет. Обязательно нужно извиниться и сказать, что был расстроен чем-то, или объяснить, что брат сам подал какой-то повод, из-за которого он так вышел из себя, если это имело место. Игумен – тоже человек и может побеждаться какими-то немощами. Но он обязательно должен эти ошибки признавать и объяснять, что он был побежден какой-то страстью.
– Существует такое мнение, что если игумен будет извиняться, он «уронит» свой авторитет.
– Не уменьшается авторитет, если подталкивает к этому внутреннее покаяние. Потому что и Господь уведомит, сообщит душе послушника расположение игумена. Но это в том случае, если у послушника голова на месте. А если он ничего не понимает, то, конечно, что ты ему объяснишь? Но это в том случае, если игумен искренне просит прощение, а не лицемерно. Надо смотреть по ситуации. Все зависит от конкретной ситуации. Можно, конечно, сказать и так: «Я был вынужден с тобой так пообщаться, потому что…» И объяснить, что вынудило вас так отреагировать. И совсем не потому, что вы хотите зла ему. Очень важно, чтобы нас наши послушники не боялись, а уважали и любили. Как и отец, когда его чадо допускает какую-то ошибку, объясняет ему эту ошибку.
– Если у игумена слабое здоровье, и он в телесных подвигах не может идти впереди всей братии, как быть?
– Братия поймут. Но, конечно, он должен объяснить это, чтобы братию помыслы не смущали. Он не должен вести себя так, будто не придает смущениям братии никакого значения.
– Если по какой-то причине у игумена утрачен доверительный контакт с братом монастыря, который раньше открывался игумену, как вести себя игумену?
– Это может случиться по причине ошибки игумена, например, когда брат открывал ему какой-то грех, а он не отнесся к этому внимательно. Очень важно, когда человек исповедуется, слушать его с большим терпением, относиться к этому трепетно. Как я говорю всегда отцам: «Я никогда не скажу вам, что вы не должны иметь никаких помыслов». Помыслы приходят. Проблема не в этом. Проблема в том, чтобы мы открывали помыслы, чтобы мы избавлялись от них, чтобы облегчалась брань. И духовник, и геронда должны слушать это с терпением. Поэтому я сказал, что в таких случаях, когда духовник как человек может повести себя не очень правильно, он должен найти в себе силы и смирение и сказать: «Дитя мое, прости. Господь тебе поможет. Я буду молиться за тебя, и ты переживешь эту трудность».
– Когда приходит человек в монастырь, как Вы обучаете его Иисусовой молитве, если у него «нулевой уровень»?
– Начинаю объяснять, что значит эта молитва, как она помогает в духовной жизни, как сосредоточить ум. Если человек не имеет понятия о молитве, он начинает с трех четок. Три сотни. Потом – до тысячи. Однако в течение дня и на послушании, где бы он ни был, и в храме, ему советую говорить эту молитву. И так постепенно духовно формируется монах. Также кроме Иисусовой молитвы, читаем Матери Божией: «Пресвятая Богородица, спаси нас». Еще добавляются молитвы святому – предстателю монастыря: «Святой Божий (имя), моли Бога о нас». Также я им даю правило молиться за родственников: «Господи Иисусе Христе, помилуй рабов Твоих». Дальше я говорю ему, чтобы он начал читать Псалтирь и параллельно учу, чтобы понимал смысл псалмов. В правило входит 1-2 псалма. Он читает Псалтирь вместе с переводом на современный язык для большего понимания. Мы читаем и древний текст, и перевод. Не в церкви, а в келье. Из Евангелия – 1 главу каждый день. Начинаем с Евангелия. Потом Апостол. Лучше по чуть-чуть, но сосредоточенно. Когда приходит послушник в монастырь, то я как игумен и духовник очень много с ним занимаюсь, каждый день зову его к себе, каждый день с ним разговариваю, он исповедуется. Это может продолжаться месяцами. Это очень важно. С послушниками мы должны очень много заниматься, обучать их.
– Какое келейное правило читают монахи Вашего монастыря?
Все зависит от каждого конкретного случая. У нас нет такого, чтобы был для всех одинаковый стандарт. Все зависит от возможностей каждого. В среднем, в правило входит тысяча Иисусовых молитв. Десять-двадцать четок и больше может быть. Примерно, десять-двадцать четок. Также поклоны. От пятидесяти до ста пятидесяти. Обязательно читаем Псалтирь, Священное Писание, канон Божией Матери и творения святых отцов. В правило входят четки, поклоны, Псалтирь, Евангелие и канон Божией Матери.
– А когда Вас нет в монастыре, а у кого-то искушение, кому можно исповедоваться?
– У нас в монастыре есть духовники, и можно пойти к кому-то и поисповедоваться. Но обычно, когда послушник немножко преуспеет, для того, чтобы у него ничего в голове не перемешивалось, я установил, что если что-то случится, нужно молиться и просить прощения у Бога, пока я не приеду в монастырь. Только если что-то очень срочное, тогда обращаться с духовными вопросами к кому-то из опытной братии.
– Когда у монаха искушения, он должен сразу идти к геронде, или должен сам побороться вначале?
– Может быть два случая. Это зависит от психологии каждого человека. Кто-то может быть очень чувствительным и надо открыться сразу, если он хочет больше помощи от геронды. Геронда ему поможет быстрее побороть искушения. Это проблема женских монастырей, когда часто ходят к игумении, но бывает такое и в мужских. Когда монах приходит к геронде, геронда не должен говорить: «Что, ты опять с этим же пришел?» Он должен выслушивать и пытаться помочь. Дьявол очень сильно боится равнодушного отношения, когда не придают ему значения. Кто-то может сам отогнать от себя какое-то искушение, и тогда нет нужды говорить об этом геронде. Когда постоянно приходит один и тот же помысел, хорошо его открыть, чтобы геронда помолился.
– Если человек живет в монастыре, а у него сильная привязанность к родителям, как быть с этим?
– Обычно мы стараемся найти для родителей какого-то духовника в том месте, где они живут, то есть организовать их жизнь, помочь им. Иногда можно звонить раз в две-три недели, если, например, мать больна. Но больше всего мы можем помочь молитвой. И мы это подчеркиваем: «Мы вам помогаем молитвой». Если мать при смерти, или очень болеет, мы отпускаем поехать. Родители сами редко приезжают в монастырь, и мы не приглашаем их приезжать часто. Когда приезжают родители, а монах несет такое послушание, где отец может ему помочь, тогда отец идет вместе с ним на послушание для того, чтобы они немножко побыли вместе.
– Как бы Вы сформулировали цель монашеской жизни?
– Цель монашеской жизни – это освящение души монаха. И достигает монах этого исполнением своих духовных обязанностей, исполнением правила, любовью к богослужениям, расположением к послушаниям, любовью к братии. И, главным образом, он должен подвизаться против своих страстей. Апостол Павел говорит, что нужно непрестанно молиться.
Каждый монах подвизается для спасения своей души и также для спасения своих ближних. Потому что, как говорит святой Исаак Сирин, монах оставил все, и в то же время он – одно целое со всем. И когда апостолы спросили Христа, что будет с нами, что мы оставили все: и братьев, и родителей, и какие-то вещественные блага и последовали за Тобой, Господь ответил, что вы получите сторицею, жизнь вечную наследуете и в Царстве Небесном вечно будете жить со Мной. Это является целью нашей жизни. Это является нашим желаемым, к чему мы стремимся.
И мы идем в монастырь не для того, чтобы творить свою волю. Мы идем для того, чтобы оказывать послушание, исполнять волю Божию. И эта воля Божия нам открывается через духовного отца и игуменью. Тот, кто слушает свои помыслы, впадает в искушения. Тот, кто оказывает послушание, слушает Бога. Посмотрите на апостола Павла. Когда явился Христос и открыл тайны Царствия Божия, Он сказал ему: «Что ты гонишь меня, Савл?» Тогда Павел спросил: «Что я должен делать?» И видите, Христос не открыл ему, что он должен делать, но Он послал его к геронде, послал его к Анании. Он сказал: «Пойдешь к нему, и он тебя научит». В то же время, когда сам Христос мог сказать ему, открыть. Он смиряет таким образом Павла для того, чтобы Павел возвысился в своем смирении. Так и монах возвышается в смирении. Посредством послушания он освящается. Поэтому наше дело – послушание, послушание и послушание.
Каждый монах подвизается для спасения своей души и также для спасения своих ближних. Потому что, как говорит святой Исаак Сирин, монах оставил все, и в то же время он – одно целое со всем. И когда апостолы спросили Христа, что будет с нами, что мы оставили все: и братьев, и родителей, и какие-то вещественные блага и последовали за Тобой, Господь ответил, что вы получите сторицею, жизнь вечную наследуете и в Царстве Небесном вечно будете жить со Мной. Это является целью нашей жизни. Это является нашим желаемым, к чему мы стремимся.
И мы идем в монастырь не для того, чтобы творить свою волю. Мы идем для того, чтобы оказывать послушание, исполнять волю Божию. И эта воля Божия нам открывается через духовного отца и игуменью. Тот, кто слушает свои помыслы, впадает в искушения. Тот, кто оказывает послушание, слушает Бога. Посмотрите на апостола Павла. Когда явился Христос и открыл тайны Царствия Божия, Он сказал ему: «Что ты гонишь меня, Савл?» Тогда Павел спросил: «Что я должен делать?» И видите, Христос не открыл ему, что он должен делать, но Он послал его к геронде, послал его к Анании. Он сказал: «Пойдешь к нему, и он тебя научит». В то же время, когда сам Христос мог сказать ему, открыть. Он смиряет таким образом Павла для того, чтобы Павел возвысился в своем смирении. Так и монах возвышается в смирении. Посредством послушания он освящается. Поэтому наше дело – послушание, послушание и послушание.
– Желание слушаться должно искренне исходить от сердца? А если этого нет?
– Прежде всего, очень важно расположение, которое имеет человек, борьбу, которую он предпринимает для того, чтобы оказывать послушание. Я не могу сказать братиям: «Знаете, вы не должны иметь никакого помысла». Мы не можем не иметь помыслы, но мы должны уметь с помыслами бороться. Мы должны понимать, где нас уязвляет дьявол. Когда какой-то помысел приносит нам смущение, когда какой-то помысел внутри делает восстание, мы должны иметь желание при помощи молитвы Господи, Иисусе Христе, помилуй мяисторгнуть из себя это зло. И даже если когда-то послушание может быть неискренним, будем просить помощи Божией, чтобы оно было искренним и подлинным. Только не надо отчаиваться. Мы должны понять, что послушание – это заповедь Бога. Христос сказал: «Слушая вас, Меня слушает. Тот, кто слушает духовника, тот Меня слушает». Следовательно, послушание не является тем только, что относится к геронде. Мы оказываем послушание Самому Богу. Геронда свидетельствует о видимом присутствии Бога. Да, конечно, духовник, геронда может делать какие-то ошибки. Но если я оказываю послушание, пусть даже по ошибочному благословению, Господь покроет меня. Потому что у меня есть стержень, фундамент, желание оказывать послушание.
– Как часто братия в вашем монастыре исповедуются и как часто причащаются?
– Наша вся жизнь проходит так, что мы вместе. Причащаемся три раза в неделю. Обычно после постных дней. Это во вторник, потому что в понедельник мы постимся. Потом в среду постимся и в четверг причащаемся. Потом в субботу и в воскресенье. В субботу мы не постимся, только в Великую Субботу. В субботы мы едим пищу с маслом.
– Что такое откровение помыслов?
– Помыслы необходимо исповедовать геронде. Это первое лекарство. К каждой ситуации нужно подходить индивидуально. Геронда должен регулировать все вопросы. Мы должны уметь открывать помыслы, мы не должны их держать внутри себя, потому что они нас просто опрокинут, если будут накапливаться. Когда мы говорим помысел геронде, тогда найдется и решение, и разрешение этой ситуации. Есть такой случай, который имел место в жизни преподобного Паисия. К нему пришел один монах, который впал в духовное безразличие и говорит: «Отче, я вообще не могу молиться». Старец Паисий говорит: «Не молись». Монах удивился. Он не ожидал такого ответа. «А как я не буду совсем молиться, я же монах?» Старец Паисий отвечает: «Ну ты же не можешь?» Монах говорит: «Ну, может быть, я все же что-нибудь смогу?». Старец говорит ему: «Ну, хорошо. Давай сто молитв в день». Через неделю снова приходит он к старцу Паисию. «Геронда, мне стыдно». – «Почему?» – «Я – монах, и всего только одну четку в день буду читать?» Старец спрашивает: «Ну, а что ты хочешь?» Он отвечает: «Ну, ты мне скажи что-нибудь другое». – «Ну, хорошо. Давай тогда две четки в день». На третью неделю приходит опять и говорит то же самое. Старец говорит: «Хорошо, давай три четки в день». Так святой Паисий постепенно давал ему такое лекарство. Потому что и в медицине лекарство, например, в виде таблеток не ссыпаются все в ладонь и не пьются за один раз. Так не делается. Устанавливается правильная дозировка. Духовник должен подбирать духовное «лечение», а мы должны себя открывать. Спустя время, этот монах сказал старцу Паисию: «Я хочу, чтобы ты дал мне нормальное монашеское правило». Старец ответил: «Один год ты будешь делать пять четок в день». И постепенно этот монах преодолел искушение и стал одним из лучших монахов, благодаря тому, что он открыл свое искушение.
– Существует такая точка зрения, что времена наши последние, и духоносных наставников почти нет. А по книжкам невозможно научиться духовному деланию. Что Вы об этом думаете?
– Мы не должны уменьшать, умалять действия Божественной благодати, потому что Божественная благодать немощная врачует и недостающая восполняет. Когда у человека есть хорошее расположение к подвигу, и если мы не склонны к тому, чтобы смотреть, что происходит вокруг нас, не склонны осуждать, тогда мы получаем пользу от очень простых вещей. Мы получаем пользу от Священного Писания, например, от притчи о возвращении блудного сына, о благоразумном разбойнике, который говорил: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем». Мы получим пользу, почитав о покаянии блудницы, о благодарности прозревшего. Все зависит от того, чего ищет каждый из нас. Как говорил святой Паисий, если вы являетесь мухами, вы будете искать отхожие места, если же вы – пчелы, то вы будете там, где цветы. И мы не родились сразу герондами и духовниками. Мы прошли через очень большие трудности. Не надо боятся.
– Ваше пение, то, как Вы воспеваете Матерь Божию, производит очень сильное впечатление.
– Так мы ощущаем и переживаем присутствие Матери Божией, то, что Она рядом с нами, Она наша Мать. Она нас слышит, видит нашу брань, помогает нам в наших искушениях, утешает нас, направляет нас к покаянию. Она наша Путеводительница. В нашем монастыре чтимая икона Матери Божией – Одигитрия, то есть Путеводительница, и мы чувствуем, что Она нас ведет через все испытания к Своему Сыну. Матерь Божия имеет особое попечение о монашеском роде. Поэтому и мы должны быть достойными Ее чадами, оказывать послушание тому слову, которое Она сказала: «То, что вам говорит Сын мой, то старайтесь делать».
– Что Вы думаете о событиях на Ближнем Востоке?
– То, что там происходит, это разрушение. Конечно, главным образом, там идет борьба против христианства. И это великое испытание, конечно, для людей. Это то, что написано в Откровении: сатана вышел на землю и имеет большую ненависть для того, чтобы ввести в заблуждение избранных. Поэтому станем добре. Как говорится в Откровении, святые должны стремиться к святости еще больше, потому что сейчас такое время, что плохое делается еще хуже. И мы не сможем бороться с этим злом, если мы сами не станем лучше. Будем молиться и мы за наших братьев.
Мне совсем не хочется выступать здесь в роли учителя. То, что я вам сказал, я сказал с большой любовью и сказал, прежде всего, для себя, чтобы получить пользу. Потому что когда мы повторяем одно и то же о духовных вещах, получает пользу и тот, кто говорит, и те, кто слушают.
Беседовала инокиня Александра (Купаленко)