Со всей полнотой веры этим словам Христа, первые христиане спешили к святому Причастию, спешили не по предписанию, но с искренним убеждением, что без него духовная жизнь невозможна, как невозможна жизнь человека без воздуха, ибо человек дышит не по приказу, а спонтанно, зная, что перестав дышать он задохнется и умрет. Первые христиане каждое воскресение, каждый праздник собирались на литургию, и после дьяконского возгласа – „со страхом Божиим и верою приступите!“, подходили к Чаше и причащались. Они хорошо понимали, что соприкасаются с глубочайшей тайной и величайшим даром милосердия Божия и старались приступать к Всесвятому и Пречистому Богу в святом Причастии в чистоте и святости сердца и души. Их называли святыми, и они воистину были святыми, они хранили себя от греха, ибо знали, что „ всякий, делающий грех, есть раб греха“, (Ин. 8,34), что грех отвращает человека от Бога, уводит с пути, ведущего к Нему, бесчестит душу, делает ее неспособной к принятию святого Причастия. Тот из них, кто падал и согрешал, немедленно поднимался, очищал душу исповедью, чтобы не принимать Святое Причастие в грехе и нечистоте : „Кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней...“ (1 Кор. 11, 27)
В то же время, христиане свято придерживались поста, зная, что пост – божественное установление, так как уже в Ветхом Завете пост дается Господом как «заповедь вечная“. А в Новом Завете Сам Господь Иисус Христос постился и сказал, что и ученики Его будут поститься. Постились апостолы, постились все святые... Пост соблюдали в определенное время, положенное для поста, а причащались постоянно и в пост, и вне поста, понимая необходимость принятия Святых Тайн; в пост постились и причащались, а в отсутствие поста ели обычную пищу и причащались, так же как это сегодня делают священники.
Изначально не было принято какой-то особенной подготовки к Причастию и даже пост не считался условием для него. К Причастию готовились всей своей жизнью, образом жизни, соблюдением всех Божиих заповедей и хранением себя от всякого греха.
Так поступали и священники и верующие христианской Церкви, так было на протяжении периода гонений, первые 300 лет, так как членами Церкви становились только те, кто по твердой вере в Царство небесное был готов на любые испытания, чтобы стяжать его. Жизнь первых христиан отличалась высокой нравственностью, но с 313 года, когда император Константин дал христианам свободу, в Церковь начали приходить не только те, кто искал в ней сокровище, скрытое на поле и от радости о нём идёт и продаёт всё, что имеет, и покупает поле то» (Мф. 13: 44). По этой причине уровень нравственности христиан стал снижаться; по-прежнему многие причащались, и причащались регулярно, но без прежней ревности к чистоте жизни, чтобы достойно принять Святые Тайны.
Другие же, стали реже приступать к святой Чаше, оправдываясь тем, что хотят как можно лучше подготовиться. Но борьба за чистоту души начиналась лишь накануне Причастия, прежнее рвение угасало. Но, даже давалось все труднее и верующие все чаще откладывали и подготовку и само Причастие, пока не дошло до того, что Тело Христово стали принимать четыре раза в год, или того реже.
Ради тех, первых, по слову святого Иоанна Златоуста, Церковь и установила сорокадневный пост перед Рождеством и Пасхой, ибо заметила вред, который происходил от небрежной подготовки к Причастию. Отцы Церкви определили 40 дней для поста, чтобы все мы, очистив душу внимательной молитвой, милостыней, постом, всенощными бдениями, слезами покаяния, приступали к Святому Причастию с чистой совестью, насколько это только возможно.
Других же, святой Отец (св.Златоуст) предостерегает, чтобы не ослабляли усилий и готовились не время от времени, накануне Причастия, но постоянно хранили чистоту совести, чтобы регулярно приступать к святой Чаше. На вопрос: „кто прав, те ли кто редко причащается или те, кто делает это часто?“, святитель отвечает: „Ни первые, ни вторые, но те, кто причащается с чистой совестью, чистым сердцем и в святости жизни. Эти да приступают всякий раз, а те, другие – ни разу. Так как они призывают на себя суд, осуждение, наказание и мучения.“
Но в последнее время сознание народа изменилось до такой степени , что из всех средств очищения души ради подготовки к этой, самой близкой встрече, для соединения с Господом, для принятия Его Тела и Крови, он видит лишь телесный пост, в посте он видит все и вся. Многие священники задают причастнику только один вопрос: «ты постился?», и услышав утвердительный ответ, говорят: „Приступи!“ Как будто важно только это, а все остальное второстепенно, а именно: знает ли пасомый к чему и ради чего приступает, знает ли Символ веры и главные молитвы, чист ли его язык от лжи, сквернословия и грубых слов, чист ли он от блуда; а если приходит женщина – не суеверна ли она, не ходит ли к гадалкам и знахарям, не носит ли амулеты, не делает ли аборты… А о том, чтобы поинтересоваться регулярностью молитвы, чтения Священного Писания, богомыслием причастника и речи нет.
Против такого механического подхода к святому Причастию православного народа, борются священник-пастыри, которые интенсивно трудятся над тем, чтобы верующие причащались как можно чаще, по возможности, на каждой Литургии, и готовились к нему с неизменным вниманием, постоянно хранили чистоту своей души. Зная духовное состояние каждого члена своего прихода, своей паствы, одним они советуют причащаться в течение поста как можно чаще, другим делать это и тогда, когда поста нет, постясь накануне два-три дня, или неделю, некоторым же причащаться постоянно и без поста. ...
Несомненно, воля верующих должна быть направлена на регулярность причащения, но при одном условии, что они постоянно будут внимательны к состоянию своей души, будут соблюдать духовный пост, хранить сердце, зрение и слух, все свои чувства от греха, а не просто отказывать себе в определенной пище, поститься телесно лишь накануне Причастия.
Следовательно, необходимо избегать однобокости подхода и любых крайностей в отношении к посту и причащению.