Преподобный Исидор Пелусиот [греч. ᾿Ισίδωρος ὁ Πηλουσιώτης] (+435-440) — отец и учитель Церкви, , ученик Иоанна Златоуста, экзегет и богослов, автор богословских сочинений и писем экзегетического и нравоучительного содержания. Память 4 /17 февраля.
Павлу. На слова Писания: не о хлебе едином жив будет человек (Втор. 8:3)
Евреи, сорок лет питаясь манною - пищею, по человеческому рассуждению, недостаточною для подкрепления тела, - пребывали в одинаковой бодрости и крепости, а может быть, имели и большие силы, потому что не пища, но Божественный устав поддерживал и души, и тела. Посему законодатель и изрек то, что желаешь ты узнать: не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком словеси, исходящем изо уст Господних. И Христос, отражая диавольское ухищрение, противопоставил ему это же самое, и преодолел тем силу искусителя.
Монаху Иоанну. О посте, о бдении и о чревоугодии
Пресыщение не знает бдения; кичливость не знает покоя; подвижничество имеет нужду в бодрствовании и кротости. Посему, если желаешь быть подвижником, не давай в себе места пресыщению и гордости. А если не владеешь чревом, то для чего напрасно занимаешь место и расслабляешь подвижников?
Диакону Иераку
Кто ест столько, сколько нужно для того, чтобы утолить голод, и одевается так, чтобы прилично себя прикрыть, тот уготовляет тело свое в прекрасную колесницу душе, в руль, которым легко править кормчему, в оружие, которое сроднилось руке воина, в музыкальную лиру для любителя стройности. А кто утучняет тело роскошью и приукрашивает одеждами, тот делает его способным скакать, разжигает к неуместным пожеланиям, доводит до изнеженности, расстраивает его здоровье, расслабляет его великою леностью и уготовляет в нем врага душе. Поэтому перестань делать то и другое.
Схоластику Иоанну
Жадность, свойственную псам и зверям, должно угощать не дорогою трапезою, но довольствовать необходимым. Ибо слово: «довольство» ευωχ?α указывает на выражение «быть в хорошем состоянии» ευ εχειν когда необходимое для нас удобно и доступно. А те, кто простирается далее довольства необходимым, и потребность в пище оскорбляют пресыщением, и притупляют чувства, и, сами того не замечая, от излишества в наслаждении теряют наслаждение пищею.
Новоначальным монахам. О кичливости
Если подвизаетесь законно, то не надмевайтесь тем, что поститесь. Если же величаетесь этим, то лучше ешьте мясо.
Диакону Исидору
Живописцы и ткачи, делающие шелковые ткани, искусные свои произведения испестряют множеством красок и нитей, чтобы составилась совершенная картина или одежда. И преуспеяние по Богу состоит не в чем-либо одном, потому что требует для совершенства всех добродетелей. Посему пост, ограничивающийся воздержанием от снедей, нимало не полезен тем, кто не постится всеми чувствами: ибо подвизаяйся от всех воздержится (1Кор.9:25).
Фоме. О равномерности
Разумному монаху надлежит уметь благоискусно взвешивать, не допускать, чтобы перетягивала которая либо сторона весов: не допускать ни того, чтобы малоядение приводило в расслабление, ни того, чтобы многоядение приводило в распутство.
Марону. О чревоугодии
Смотри, чтобы пресыщение не довело тебя до страстного неистовства и чтобы не оказаться тебе увлеченным двумя молодыми, невзнузданными конями, низвергающими в бездну погибели.
Марону. О чревоугодии, о том, что оно - матерь скотских страстей, и о том, что тело надобно измождать постом и возлежанием на голой земле
Покушаюсь испытать многие способы вразумлений, которыми не только желаю, но и обещаю вывести тебя из состояния упоения. Посему пред лицом самой истины Божией скажи мне, любезный, не чревоугодие ли изгнало первых человеков из рая сладости? Не пресыщение ли лишило Исава прав первородства и свободы? Не излишнее ли ядение волов и овец подвергло Саула тому, что были у него отняты и царство, и жизнь? Не желание ли мяса и мясных котлов преследовало пустынника Израиля несчетным множеством и роем истязаний и искушений?
Не чрево ли ненасытное, не хищение ли мяс, и пиянство, и женонеистовство довели Офни и Финееса до того, что, утратив священство, и Кивот, и власть над коленами Израилевыми, и честь, и славу, преданы они были врагам и вражескому мечу? Не пожирание ли мяса при Илие и срамных жрецов соделало достойными заклания? Не жадность ли чрева и желание снедей ввергли в погибель служителей Ваала, изобличенных пеплом?
А с другой стороны, не пост ли, не отказ ли от сожительства спасли от потопления в необычайном море и Ноя, и сыновей его, питавшихся семенами и не имевших плотского единения со своими супругами?
Ибо слушай, что повелевает Ною Писание: внидеши в ковчег ты, и сынове твои, и жена твоя, и жены сынов твоих (Быт.6:18), то есть разделитесь, и мужи пусть будут сами по себе, и жены сами по себе. Посылаемыми на землю водами уцеломудриваются блуд и невоздержность, поэтому вы не касайтесь даже и нескверного ложа. А в доказательство того, что действительно было так, выходящим из ковчега говорит опять Писание: изыди из ковчега ты, и жена твоя, и сынове твои, и жены сынов твоих (8:16.). Не стало грешного рода, снова вы властны над собой, снова да размножается род благочестивый.
Не пост ли возвратил жизнь Ниневитянам после того, как услышали они решительно изреченный им смертный приговор? Не пост ли соделал так, что чудный Даниил и единомысленные с ним превозмогли и мучителя, и всепожигающий огонь? Не пост ли и святость до того усовершили св. Иоанна, что он стал Крестителем воплотившегося Бога как приобретший чистоту, достойную такового тайноводства? Не пост ли, и нагота, и возлежание на голой земле, и измождение тела соделали Ап. Павла слышателем неизреченных таин в раю?
Итак, почему же, не подражая этому, но помыслив для себя недоброе, возлюбил ты худшее? Если не вовсе еще вышел ты сам из себя и не совсем забыл Бога, то возвратись в естественное свое состояние, в котором ты имел все нужное для служения Богу. Познай Того, Кто создал и искупил тебя честною Своею Кровью, и, став рабом плоти, не делай для себя своего Спасителя и Благодетеля судиею и отмстителем.
* * *
Если, как говоришь, не преодолевает тебя чрево, потому что препятствует тому старость, то от чего же буйны у тебя восстания чрева? Владеть вполне чревом - значит владеть страстями.
Монаху Фалассию. На слова: да не кто блудодей, или сквернитель, яко же Исав (Евр. 12:16)
Если ты в точности знаешь, что пресыщение порождает страсти и чревоугодие влечет к похотливости, то напрасно, думаю, спрашивал ты, как можно объяснить слова: да не кто блудодей, или сквернитель, яко же Исав. Ими Писание обличает Исава в том, что ради пресыщения чрева он соделался предателем прав первородства. Ибо, показав, что он был чревоугодник, сим самым достаточно показало, что он был и блудодей, и сквернитель.
Кинигию. О чревоугодии
Не вразумляет тебя и Ап. Павел, точнее всякого ведущий небесное, утверждая, что упразднены будут и чрево, и его пожелания (1Кор.6:13). Напротив того, весь ты занят трапезой, со всею роскошью угождаешь одной только гортани, чрево почитаешь богом. Посему, если думаешь, что все кончится с настоящею жизнью, то прекрасно подвизаешься, обременяя себя яствами. А если веришь, что будет нечто и после сей жизни, то приготовляй себя к отшествию.
Евстафию. О чревоугодии
И мне, превосходнейший, весьма легко польстить тебе, так как могу ублажать тебя ложно и без труда возмутить стезю ног твоих (Ис.3:12), то есть тебя, который должен стоять бодро и испрашивать у Бога милости и щедрот, склонить к лености и сделать нерадивым. Но сего не дозволяет мне говоривший в Давиде Бог, обещая принявшего участие в прелюбодеянии обличить как грешника (Пс.49:19-21). Посему, если любишь лживую лесть, то терпи при себе обманывающих тебя. А если чаешь отойти к Богу, то послушайся моего совета и угашай неистовство чревоугодия, ослабляя в себе разжжения сластолюбия, ибо излишество снедей предает нас тамошнему пламени.
Евстафию. О чревоугодии
Пренебрегай лакомыми снедями, потому что в скором времени обращаются они в ничто, а во время вкушения имеют великую цену. Употребление оных сверх потребности ныне порождает болезни, а в будущей жизни подвергает ответственности на Суде.
Филагрию. О чревоугодии
Излишнее употребление пищи не есть насыщение, но становится, и называется, пресыщением. А пресыщение есть матерь дерзости. Дерзость же, как, по сказанию истории, было некогда в древности в пустыне, - матерь страстей. Ибо сказано: пресытились, и восташа играти (Исх.32:6). Посему, чтобы не взыграть нам невоздержанием, которое подвергает нас опасности забыть Бога, обуздаем виновника всего этого - пресыщение, тщательно наблюдая, чтобы вкушать только по необходимости и в меру, при этом и именование сохранит свое значение, и не усилится брань чревоугодного упоения.
* * *
Чревоугодием (γασριμαργία), друг, называется излишество. Но и неистовая заботливость о чреве есть также чревоугодие; потому что μάργοσ значит неистовый. Поэтому, для чего, оставив соразмерное и благодарное употребление даров Божиих, заботишься с неистовством о лакомых яствах и суетных поварских ухищрениях, которые не к напитанию служат, но приводят в страстное неистовство?
Зосиме
Говорят иные, будто бы до того простер ты свое чревоугодие, что остатки приготовленных тебе снедей составляют достаточный запас для другого стола и даже для пиршественного угощения. Посему приходится мне проливать горячие слезы о том, что, как сам ты идешь против Бога и оказываешься противником Его законов, так и Он пойдет против тебя в ярости (Лев.26:23.24).
Диакону Евдемону. О довольстве малым
Поскольку в естестве нашем, при множестве нужд, самая великая - нужда чрева, потому что, предписывая нам многое, всего меньше соглашается она покориться разуму, то будем удерживать самоуправство чрева рассудком и неукротимое ухищримся сделать ручным. Достигнем же сего, если нужду станем удовлетворять потребным и неумеренность сокращать тем, что будем довольствоваться малым.
Архимандриту Досифею. О монахах, употребляемых для прислуживания
Служения при яствах для многих послужили к тому, что научили их чревоугодию, потому что не все трезвенно приступают к сему подвигу. Посему брата Амвросия отставь от прислуживания странным, чтобы, оставив при оном, тебе не устранить его от себя.
Палладию. О том, чтобы довольствоваться скудною пищею
Тело, о прекраснейший, имеет нужду в напитании, а не в услаждении, в воздержании, а не в пресыщении, в удовлетворении потребности, а не в роскоши. Первые приносят пользу, и душе, и телу доставляют здравие, силу и благосостояние, а последние вредят тому и другому, не только расстраивая здоровье, но и порождая сильные, мучительные болезни. Явным же доказательством сему служит то, что подвижники воздержности и благоразумнее, и целомудреннее, и здоровее избравших для себя жизнь изнеженную.
Диакону Иераку
Блаженство, пойми, не в обильной трапезе, не в веселом пении, не в текущем отовсюду богатстве, но в довольстве малым, в том, чтобы не иметь недостатка в необходимом. Первое делает душу рабою, а последнее - царицей.
Александру. К подвижникам, постящимся чрезмерно
Труд добродетели пусть будет соразмерен, чтобы не преступил меры самый образ покаяния.
О винопитии
Диакону Анатолю
Синодию. О вине и пиянстве
Вино веселит сердите человека (Пс.103:15), употребляемое умеренно в потребность телу. Употребляемое же сверх потребности называется блудным, укоризненным и непотребным. Ибо невинно вино, укоризненно же пиянство(Прит.20:1); и не упивайтеся вином, в нем же есть блуд (Еф.5:18), - говорит Божественное Писание. Да и сама природа, возмущаемая неумеренностью, делается учительницею доброго поведения.
Лисимаху
Недужному желудку премудрый Павел научил давать мало вина (1Тим.5:23), чтобы при чрезмерном воздержании не сделалось потребным неумеренное водопитие. А кто здоров, в цветущем возрасте и притом монах, тому, кажется мне, не хорошо вливать в себя вино, - эту самую горячую из всех влаг, и как бы к огню прибавлять огня. От этого возгораются свирепые стремления, пламенные пожелания, и кипучая опрометчивость делает подвижников кротости необузданными.
Кирикию
Как вино, вливаемое сверх сытости, наполняет собою все отверстия, полости и оболочки чувства и разумность превращает в безумие, так и раздражение, выходя из собственного своего чина, приводит ум в упоение, делая мысль неистовою и бесчинными поступками нарушая чин трезвенности. Посему, будем воздерживаться от того и другого, ни питием вина, ни раздражительностью не осаждая твердыни ума.
Пресвитеру Ниламмону
Хотя нет у меня большой охоты заниматься разговором о телесном, однако же, чтобы не огорчить тебя, напишу. От различия в телосложении одни из упивающихся делаются бледными и желчными, а другие - красными и кровавыми: или от исступления, при котором кровь бросается внутрь и лицо делается бледным, или от движения, вызывающего внутреннюю теплоту наружу. Но таковое ли или иное у кого телосложение, рассудок, подобно превосходному вознице, может или не дозволить страсти прийти в полное движение, или и пришедшую в движение страсть привести в стройность и укротить.
Марку
Почему вино, говоришь ты, не всякого, кто пьет его, приводит в одинаковое расположение духа, но одних делает благодушными, а других - раздражительными, одних - дружелюбными, а других - вздорными, одних - кроткими, а других - звероподобными? Итак, поскольку заставляешь меня коснуться естествословия, думаю, что бывает следующее. А именно: увеличиваются или уменьшаются от вина причины таковых настроений по свойству или телосложения, или душевных движений, для многих сокрытых.
Поскольку вино имеет влияние на одни влаги, то некоторым образом входит в соединение с нравами употребляющих оное: какого нрава выпивший, такие свойства и обнаруживает вино в нем, не вновь их производя, но из сокрытых делая явными. Ибо, разоблачая нрав, выказываемый притворно, дает оно видеть сокровенный внутри, почему и вошло в пословицу у многих говорить: правда в вине.
И тех, которые думали величаться мнимою степенностью, вино не редко делало откровенными в отношении тайн, и заставляло говорить о том, чему лучше бы оставаться невысказанным, а тех, которые из ненависти к злонравию часто приводили себя в гнев, являло ласковыми и кроткими, уничтожив в одних мысль о степенности, а в других - причину к гневу. Потому что не новое что-либо производит вино в человеке, но выводит наружу то, что в нем было сокровенно.
Мартиниану и Марону
Хотя различны виды упоения у бросающихся с неистовством на вино и на деньги (одно происходит от вина и другое - от денег), однако же страсть одинакова, потому что оба одинаково овладеваются ни с чем не сообразною похотью. Любитель вина, чем большее число чаш выпивает, тем более сильное ощущает желание пить, и пристрастившийся к деньгам, чем больше собирает, тем сильнее разжигает в себе печь вожделения.
Итак, в этом они сходны, но в другом отношении сребролюбец еще более согрешает. Ибо, хотя и первый достоин всякого осуждения, однако же с ним происходит нечто сообразное с естеством: вино, как нечто горячее и воспламеняющее, увеличивает врожденную сухость и в упивающихся производить жажду. Но о другом (о сребролюбце) не умею и сказать, почему он вожделевает непрестанно большего, ибо, когда больше обогатится, тогда особенно и ощущает себя в бедности. Болезнь эта не понятна, и походит больше на загадку. Посему, если, когда ее врачуют, она ожесточается и от придуманного врачества делается гораздо более тяжкою, то перестанем доставлять пищу такому огню, и ту, какая уже заготовлена, отнимем вдруг или понемногу, чтобы, соделавшись неугасимым, и здесь не истлил он нас, и там не предал огню неугасимому.