– «Монашеская жизнь - царство Божие...»
– О том, что всегда должно трезвиться
– О подчинении
– О нестяжательности
– К настоятелям и пресвитерам
«Монашеская жизнь - царство Божие...»
Монашеская жизнь - царство Божие; никакой не подчиняется страсти, пренебесно мыслит и преуспевает в пренебесном. Вступив в нее, смотри внимательно, чтобы грехопадение не извлекло тебя из Царских чертогов и не отвело бы в плен как раба. Ибо возвращение в нее для отпавших трудно. Но Бог, открывший действенную дверь и Себя именующий дверью, которою возможен вход во спасение, да даст тебе и ум невысокопарный, и слово неукоризненное, растворенное благодатью; а при этом да соделаются для тебя и настоящая жизнь не трудною, и будущий век не грозным, но спасительным.
Соревнуй Елиссеевой бедности. Елиссей довольствовался горницею и свещником (4Цар.4:10), что давало разуметь его возвышенную и просвещенную деятельность. Но не извращай истинного делания, пристращаясь, подобно Фараону, к величественным постройкам и делая пристрастными к ним монашествующих.
«Монашеская жизнь - царство Божие...»
Монаху Пахомию
Монашеская жизнь - царство Божие; никакой не подчиняется страсти, пренебесно мыслит и преуспевает в пренебесном. Вступив в нее, смотри внимательно, чтобы грехопадение не извлекло тебя из Царских чертогов и не отвело бы в плен как раба. Ибо возвращение в нее для отпавших трудно. Но Бог, открывший действенную дверь и Себя именующий дверью, которою возможен вход во спасение, да даст тебе и ум невысокопарный, и слово неукоризненное, растворенное благодатью; а при этом да соделаются для тебя и настоящая жизнь не трудною, и будущий век не грозным, но спасительным.
Монаху Нилу
Святые первоначальники и вожди монашеского любомудрия, по тем борениям и подвигам, какие совершали они в наставление и научение наше, дали всему соответственные наименования, удаление от вещественного назвав отрешением и благопокорность - подчинением себя. Учителем в этом была у них единая природа; а мы, имея даже описания их деяний, мало заботимся о сем делании. Посему надобно, чтобы отрешение от себя было забвением прежнего образа мыслей и отречением от навыка, а послушание - омертвением и истлением удов, как написано, яже на земли (Кол.3:5).
Монаху Пахомию
Монашеская жизнь - царство Божие; никакой не подчиняется страсти, пренебесно мыслит и преуспевает в пренебесном. Вступив в нее, смотри внимательно, чтобы грехопадение не извлекло тебя из Царских чертогов и не отвело бы в плен как раба. Ибо возвращение в нее для отпавших трудно. Но Бог, открывший действенную дверь и Себя именующий дверью, которою возможен вход во спасение, да даст тебе и ум невысокопарный, и слово неукоризненное, растворенное благодатью; а при этом да соделаются для тебя и настоящая жизнь не трудною, и будущий век не грозным, но спасительным.
Монаху Илие. О том, что обет монашеский не ограничивается одною внешностью
Радуюсь свидетельствам о тебе, которые многих приводят к усилению воздержания. И молю Бога о том, чтобы всегда держался ты сего священного якоря и мудро отражал бурю обольщения, а чрез это мог, не обуреваясь, не страшась дыхания приражающихся к тебе искушений, войти в неволнуемую пристань тишины и не высоко о себе думать, смотря на сокрушающиеся пред тобою волны, которые более всего надлежит тебе преодолевать, как легко увлекающие в грехопадение.
Иосифу
Прекрасно начал ты мужественный подвиг, но, как стало нам известно, не таков ты ныне. Напротив того, уподобляешься семенам, посеянным на камне, вскоре прозябшим, во время же плодов утратившим силу (Мф.13:5). А кто желает совершить подвиг монашеский, тому надлежит приступить к подчинению себя оному, как к сооружению столпа, чтобы, начав богатою рукою и не продолжив дела с тою же благою поспешностью, не соделаться посмешищем для демонов, виновником печали для Ангелов и поводом к слезам для людей.
Серину
Для многих первоначальные успехи были причиною несказанных зол, ибо, воздвигнув себе не по достоинству один или два победных памятника, когда самая дерзость подавала надежду, превознесшись неожиданною удачею и решившись на дела более значительные, подвергали они крайней опасности и то, что было приобретено первоначальными успехами. Почему надобно рассуждать о себе сообразнее с естеством человеческим, и как, преуспевая, не терять из виду и горестного, помышлять о внезапных переменах и не думать, и не говорить о себе сверх меры, так и погрешая, уразумевать человеческую немощь и не желать, чтобы все для вас, как для Бога, пребывало неизменным.
Архонтию. На слова: по вся дни умираю (1 Кор. 15:31)
По вся дни умираю, - сказал Апостол, умираю тем самым, что готовлюсь к смерти. Ибо готовящийся к чему-либо, если и не потерпит сего на самом деле, то терпит уже ожиданием и готовностью. А дела большею частью оцениваются по начинаниям, а не по совершению, и венец соплетается за решимость, а не за конец дела. Если же, как можно заключить, сокрыто бывает от многих то, что правильно посвятившие себя любомудрию умирают миру, умерщвляя в себе сластолюбие, ты не оставляй сего без внимания. Один вид смерти очевиднее, а другой - труднее.
Павлу
Не думай, мой прекрасный, сразу уловить то, что едва уловляется с пролитием великого пота и после многих подвигов. Но, прежде начав трудами и молитвами, приступай к уловлению тех мыслей в Священном Писании, которыми разумение наше изостряется до большей проницательности.
Монаху Пелагию. О монахах, переходящих с места на место
Седины явишася на Ефреме, он же не позна (Ос.7:9), будучи юным страстями. И тебе весьма много уже лет, однако все еще непреклонную имеешь мысль, из одной обители переходя в другую и во всякой пробуя, какова трапеза. Поэтому, если занимают тебя запах жирных яств и вкусное приготовление лакомых снедей, то лучше уже ласкайся к людям чиновным и обнюхивай в городах кухонные очаги, потому что пустынники не в состоянии угощать тебя так доброхотно.
Монаху Марку. Монаху, меняющему одно место на другое
Нетвердых и подобных тебе, непостоянный, Пророк назвал прахом, возметаемым от лица земли (Пс.1:4). Ибо, если ты будучи насажден и напоен боголюбиво и утвержден безопасно блаженным Аммоном, и, как думаем, принеся плод, часто меняешь место жительства не ради научения, но ради более лакомой пищи, то можно ли кому достойно оплакать тебя, и себя губящего, и делающего негодными многих, по юности предоставляющих себе сообразное возрасту послабление?
Монаху Филип. О монахе, не постоянном в жизни
Терпеть таковое, то есть менять приют за приютом, приходя в смятение от всякого движения и шума, говорят, свойственно зайцу, животному боязливому и по природе пугливому, а не монаху, который должен уповать на Господа и быть неподвижным, как гора Сион. Итак, почему же ты, перестав с безопасностью утверждаться в Господе и иметь сопутником в подвиге Крест, меняешь место за местом, прежде всего, вероятно, ища более вкусной пищи, нежели более твердого обучения? И придется тебе, думаю, с таким чревом и с такою мыслию, обходя все города израильские и все концы земли, сделаться каким-то Еврипом, увлекаясь всяким дуновением снедного запаха, и никогда не стоять на месте.
Архимандриту Луке
В пустыню нашу пришел один монах, нося на себе печать твоей досточестной десницы, какую умеешь ты налагать на своих учеников. И когда спросили мы о причине его прихода, стал он просить, чтобы мы исходатайствовали ему у твоей любви прощение за один неважный проступок, в который впал он по неведению. Посему, если впадать в проступки после многократного нарушения приносимого покаяния не стало для него делом обычным и не научился он бегать от тебя в угодность чреву или своеволию, то ради нас не откажи ему в прощении. Если же он таков, что снисхождение не исправит его, то пусть письмо наше не служит в его пользу, но да пребывает он вне братской тишины, чтобы в безмолвии братских нравов не произошло от него надмения и кружения волн. Ибо сие приточно повелевает нам и закон, высылая прокаженных из стана (Числ.5:12).
Александрийским монахиням
Не оправдывает природа, не предоставляет извинения женский пол, потому что он может мужественно противостоять изнеженности и с твердостью отражать разрушительные орудия похотей. Учительницы в этом - славная Сусанна, дочь Иеффаева, и чудная Иудифь, из которых одна в юности препобедила непотребство старцев, другая мужественно избрала смерть и славно переселилась отсюда с сохраненным ею девством, а третья в награду за целомудрие приняла от Бога то, что соделалась убийцею притеснителя.
Но верх женских побед и торжеств - всехвальная Фекла. Она стала вечным памятником чистоты, как светлый маяк, воспламенилась среди обуревания страстей и вошла в неволнуемую пристань. Посему, если и вы вожделеваете себе таких похвал, то соблюдите светильники неугасающими, потому что Жених придет скоро. Ни в какой сон сладострастия да не склоняетесь вы, погружаясь в дремоту и беспечность вне дверей брачного чертога.
Монахиням, которые часто ходят в город
Если не заботитесь вы о стыде естественном и о самом подвижничестве, не боитесь расслабления, какое производят города посредством и зрения, и слуха, а сверх того не страшитесь будущей грозы, то хорошо делаете, что часто ходите в город. А если и первого держитесь, и в последнее впасть не хотите, то избегайте брани от городских мятежей, которая страшными стрелами уязвляет подвижничество.
О том, что всегда должно трезвиться
Авраамию. О трезвении
Приветствуем тебя, Авраамий. Трезвись, бодрствуя во брани; ибо бранью почитай и с уверенностью признавай подвижническое поприще, окруженное мысленными стрелами, которые гораздо опаснее чувственных мечей и которые называет разжженными тот, кто в точности на опыте познал их силу (Еф.6:16).
Новоначальному монаху Феогносту
Прекрасно ты сделал, что немедленно взял в руки заступ. Прекрасно делаешь, что бегаешь вещества как чего-то удушающего; прекрасно делаешь, что удивляешься возвышенному образу жизни. Посему стой бодрственно, как воин, чтобы не объял тебя расслабляющий сон и чтобы не оказаться тебе бросившим щит беглецом. Да не будет сего! Не неразумеваем бо умышлений лукаваго (2 Кор.2:11).
Монаху Фоме
Любомудрие не любит молвы, и монашеское делание преуспевает только вне смятения, там, где можно пользоваться сею опорою высоты смирения с усердием и совершенно забывая тревожные дела и неприличные речи. Если же думаем, что для усовершения в ангельской жизни достаточно нам позаботиться о философском плаще, бороде и жезле, и среди народной толпы занимаемся городскими зрелищами и слухами, хвалясь только орудиями победы и уклоняясь от борьбы и ратования, которыми приобретается победа, лучше же сказать, воспламеняя в себе причины к борьбе, то, сами того не примечая, делаемся псами, возвращающимися на блевотину, или свиньями, валяющимися в тине застарелой привычки.
Исаврянину Тарасию
Все говорят о тебе, что ты лучше и рода, и отечества своего, все извещают о твоем благонравии - о том, что не удержал ты в себе жесткости, свойственной жителям гор, но возлюбил и нрав, и храм первомученицы Феклы. И блажен ты, как обнищавший от души, это похвально в верующих. И желаю пребыть тебе неизменным, потому что в нас ничего нет твердого, но легким воззванием, как ветром, приводимся в движение.
Епископу Исидору
Если можно, надлежит избегать всяких собеседований с женщинами, как располагающих к какой-то изнеженности. Если же, по требованию обстоятельств или по делам, касающимся снабжения нищих, сие невозможно, то надобно говорить с ними, смотря вниз, потому что во многих или и во всех, побежденных красотою женскою, сквозе окна взыде смерть (Иер.9:21), преодолевшая даже великого Пророка и царя, когда посмотрел он на этот смертоносный водоем.
Епископу Палладию
Сколько можно, наилучший, избегай встреч с женщинами. Ибо священствующим надлежит быть более святыми и чистыми, чем поселившиеся в горах. Первые имеют попечение и о себе, и о народе, а последние - только о себе; притом первые поставлены на высоте такой чести, что все исследуют и разбирают их жизнь, а последние живут в пещере или врачуя свои раны, или изучая свои недостатки, а иные и сплетая себе венцы.
Если же вынужден будешь свидеться с женщинами, то склони очи долу и их учи, как надобно смотреть. Ибо не учить только должно, как надобно смотреть, но и самому смотреть, как надлежит. И, сказав немногое, что может просветить слушательниц и сделать их более кроткими, лети скорее прочь, чтобы продолжительное общение не расслабило и не расстроило твоих сил, чтобы, овладев тобой, как грозным и величавым львом, не остригло оно гривы, которая действительно льва делает львом и охраняет его царственное достоинство, чтобы не выдернуло зубов и не лишило когтей, которыми лев побеждает самых сильных зверей, и потом, сделав гнусным и смешным, не отдало этого страшного и нестерпимого зверя, одним рыканием потрясающего горы играть малым девам.
Если же хочешь быть в почтении у женщин, хотя это всего несвойственнее духовному мужу, пусть не будет у тебя никакого общения с женщинами, и тогда воспользуешься от них славою. Ибо тогда это более всего делается возможным, когда всего менее сего ищем. Человеку обычно пренебрегать теми, которые ему услуживают, и благоговеть пред теми, которые ему не льстят. Всего же более сему недугу подвержена женская природа. Женщина, когда ей льстят, несносна; а всего более благоговеет и приходит в изумление пред теми, которые ведут себя с нею свободно и повелительно.
Если же скажешь, что имеешь частые встречи с женщинами и не терпишь вреда, то я поверю, может быть, но хотел бы, чтобы поверили и все, которые говорят: «вода и камни делает гладкими; капля воды, непрестанно падая, выбивает впадину и на скале». А сим они хотят сказать и намекают на следующее: что крепче камня и что мягче воды, и притом водяной капли? Однако же непрерывность преодолевает и естество. Если неудобоподвижное естество приводится в движение и претерпевает изменения, какие не должно было терпеть, то легко приводимое в движение произволение при каких ухищрениях не может быть побеждено и изменено привычкою?
О подчинении
Монаху Луке
Тяжкое принял ты на себя иго, не изведав до ныне никакого ига. И боюсь, как бы не оказаться тебе слабым для того, чтобы тащить Божественное рало, и не сделаться соработником того человека, который начал созидать столп и не принял во внимание своих сил (Лк.14:28). Посему, если хочешь стать благоискусным монахом, не угождай своему самовольству и своенравию, но подчини волю свою тем, которые и жизнью, и временем, и трудом возделали уже и привели в благоустройство Божественный виноградник и у которых легко тебе научиться деланию. Ибо смешно и срамно в низком ремесле переходить непрестанно от учителя к учителю, а Божественное любомудрие, как что-нибудь маловажное, предоставлять себе самим.
Кратину
Вопрос, предложенный мне тобою, предлагал некто другой Господу. Но тот человек сказал: что сотворив живот вечный наследую? (Лк.18:18) А ты написал: «Как преуспеть мне в монашеской жизни?» И тот, как младенец, отослан был к закону, а тебя, как желающего совершенства, буду вести на высоту восхождения. Отрекись лишь от себя, возьми крест и беги, подобно мне.
О нестяжательности
Феону. Против любви к пышности у монахов
Феону. Против любви к пышности у монахов
Соревнуй Елиссеевой бедности. Елиссей довольствовался горницею и свещником (4Цар.4:10), что давало разуметь его возвышенную и просвещенную деятельность. Но не извращай истинного делания, пристращаясь, подобно Фараону, к величественным постройкам и делая пристрастными к ним монашествующих.
Пресвитеру Феодосию
Кто избрал для себя самую воздержную и довольствующуюся малым жизнь, тот славен и велик душою, но немного тратить на жизнь, потому что, будучи достоин многого, издерживает мало. А кто предпочитает жизнь изнеженную и гонится за пышною трапезой, тот низок и мал в душе, не имеет благодатных даров, но дорого его содержание, потому что, сам ничего не стоя, издерживает весьма много. Почему первый, довольствуясь малым, почитает себя самым богатым, а последний, издерживая много, скверные руки свои простирает на имущества ближних и почитает себя самым бедным. Поэтому, кто из здравомыслящих не поревнует первому и не возненавидеть второго?
Пресвитеру Зосиме
Если не заслуживают извинения и те, которые постами, возлежаниями на голой земле и другими суровостями обуздывали тело, и тем укрощали неразумное владычество страстей, но однажды только покорились похоти, то какое же найдут себе извинение те, которые сами себя доводят до непотребства, возбуждая оное роскошью; один из каковых, говорят, и ты?
Чтецу Мартирию
Сильная и на все отваживающаяся любовь к многостяжательности, не зная сытости, принуждает плененную душу идти до крайнего предела зол. Посему, будем отражать ее от себя, особенно же в самом начале, потому что, возобладав над нами, она сделается неодолимою.
Диакону Евтокию
Чистая и подлинная свобода - вовсе ни в чем не иметь нужды; и это, будучи выше естества человеческого, божественно. Вторая после нее свобода - иметь нужду в немногом, и это возможно и доступно людям. Поэтому постараемся достигнуть второй свободы, так как первая для нас пока еще недоступна.
Диакону Евтокию
Известно, что не иметь нужды во многом признается величайшим благом. Но признается и то, что гораздо более высокое благополучие - быть выше даже потребности иметь какую-либо собственность. Посему, будем заботиться всего более о душе, о теле же - сколько нужно, а о внешнем нисколько не станем прилагать попечения. Ибо таким образом и здесь достигнем высшего блаженства, заключающего в себе небесное царство. Если же иным, слышащим это, не покажется оно истинным, то истинным кажется мне. А я не столько добиваюсь того, чтобы слышащим казалось истинным то, что говорю, сколько того, чтобы сие (если только не будет оно чем-либо неважным) казалось истинным мне.
Зосиме, Марону, Евстафию
Большая и непрерывная роскошь побуждает к противоестественной любви и вредит как вообще здоровью тела, так и благородству души. Посему перестаньте предаваться ей, обучите себя и употребите в дело если не посты, то довольство малым, эту подлинно целомудренную роскошь, и не будьте, как ныне, общим для всех посмешищем. Если же вы ввергаетесь в бездну непотребства, то не изливайте негодования на тех, кто смеется над вами, и вините собственную свою роскошь. Ибо она, как говорят, не довольствуется приготовленным дома, потому что вы рассчетливы, но кидается на чужие трапезы. Если рассеете мглу, то увидите красоту целомудрия, которая ныне для вас невидимо.
Пресвитеру Зосиме
Хотя, по грубости и ненасытности многих, преуспеяние в нестяжательности стало, казалось бы, невозможным и невероятно для тебя, чтобы кто-либо преуспевал в ней, однако же есть преуспевающие, и я знаю некоторых. А если не знаешь их ты, то сие нимало не удивительно, потому что, упиваясь сребролюбием, естественно, не знаешь вполне трезвенных.
Поревнуй, по крайней мере, соблюдающим умеренность, живущим праведными трудами, довольствующимся тем, что дают собственные их труды. Или не видишь, как блистают они и сияют, подобно светилам? Поревнуй пока им и перестань скверные и ненасытные руки свои простирать на чужое достояние и имущество. Тогда возможешь увидеть и нестяжательных. Ибо теперь и услышав, не будешь верить, но станешь смеяться над ними и издеваться, как страждущий неисцельным безумием. Но если придешь в относительное здравие, то без труда усмотришь и вполне здоровых, а со временем будешь в них иметь руководителей и вождей на сем доблестном пути.
Монаху Кратону. Об облекающихся в мягки ризы (Мф.11:8)
О том, что носить мягкие, тонкие, красивые и цветные одежды значит не сохранять правило подвижничества по Богу, спроси Иоанна Богослова, описывающего хитон Господень. И он скажет тебе: бе же хитон Его не швен, свыше исткан весь (Ин.19:20.). Но кому неизвестна малоценность той одежды, какую употребляли бедные Галилеяне, которым особенно нравилось таковое одеяние, сотканное с некоторым искусством? Попроси сведений у божественного Матвея, извещающего об Иоанне Крестителе, и он даст тебе такой ответ: сам же Иоанн имяше ризу свою от влас вельблуждь (Мф.3:4). Смотри также, как многомудрый и богоносный Лука изображаете кичливость Иродову и порицает одежду, в какую тот был облечен (Деян.12:21). В мягки ризыодеянные, - говорит он, - живут в домах царских (Лк.7:25), но не отличаются одеждами, достойными духовного брачного чертога. Посему, если вожделеваешь его, малоценностью одежды подражай Богу нашему Иисусу, потому что роскошь в одеждах - знак здешней изнеженности, а не горней светоносности.
Феану
Любовь к нарядам, разноцветность камней, золотая при них оправа, завитые кудри, подкрашивание очей, поддельная красота и всякие в этом ухищрения, которыми, как все рассказывают, озабочен ты, оскорбляют скромность в удовлетворении потребностей, выражают же неистовство страстей. Посему, если забыл ты данные обеты, то пишу тебе в напоминание; а если, как человек, развратился, то отрезвись скорее. Ибо не обещать дара Богу - безбедное дело, а дать обет и отказаться от исполнения - достойно осуждения.
К настоятелям и пресвитерам
Архимандриту Петру
Новоначальных монахов не должно ни обременять игом правила, чтобы в самом начале не пришли они тотчас в отчаяние, ни оставлять необузданными и нетрудящимися, чтобы не впали в леность. Но понемногу надлежит увеличивать для них меру восхождения, чтобы, ступая вперед, они возрастали подобно Исааку. Ибо то пагубное действие, какое производит непомерный труд, дополняет великое нерадение, а именно: непомерный труд низвергает человека с высоты, а нерадение расслабляет его.
Епископу Ермогену
Во врачевании душевных язв преуспевайте во всей точности, потому что и закрывшись, они весьма часто открываются вновь.
Епископу Феодосию
Сострадательностью и кротостью, премудрый, старайся облегчать бедствия впавших в искушения, кротким словом усиленно приводя их в благодушие и исторгая корень уныния. Ибо, если узнают от тебя, что искушения, хотя и насланы были на них справедливо, но приведут к облегчению их падений, хотя попущены на не сделавших ничего худого, но доставят им венцы, - не только не дадут в себе места унынию, но еще исполнятся радости.
Пресвитеру Афродисию
Погруженному в печаль приносит некоторое утешение рассказ о своих горестях, особенно когда он бывает в кругу близких ему людей, ибо многие, упорно оставаясь безмолвными и предав это молчанию, впадали в жестокие страдания. Посему с желающими рассказать о своих бедствиях надобно обходиться кротко и после того уже, как облегчат они словами свое страдание, предлагать им возможное врачество. Ибо если в начале заградим их уста, то приобретем о себе такое мнение, что мы не сострадательны, и помощь нашу соделаем недейственною, отняв у нее силу. А если приложим врачество по облегчении боли, то получим две выгоды: признают нас сострадательными и во врачевании не будем безуспешны.
Архимандриту Павлу. О том, что надлежит избегать праздности
Собрал ты, как узнал я, великое множество братий, которые привыкли жить хорошо, но имеют праздные руки. А этого, как найдешь, и Христос не делал, не делал и премудрый учитель Павел. Ибо Христос возвещает о винограднике, о делании в нем, о плате за то (Мф.20:18), а Павел научает делати своими руками, и нечесо же требовать (1Сол.4:11.12). Посему, если послушаешься Христа Бога и будешь подражать всепремудрому Павлу, то обучи братию трудиться, или объясни, каким образом будут питаться, и жить в покое, и будут чистыми от лукавых помыслов те, которые и Христу не повинуются, и Павлу не последуют.
Епископу Леонтию. О том, что устраивать монастыри не надлежит людям, не упражнявшимся в наблюдении за ними
Добрый Евсевий, во всем распоряжавшийся прекрасно, по прибытии своем в Пелус устроил и это - предоставил открывать поприща для монашеских подвигов каким-то волопасам, гуртовщикам коз и беглым рабам, нимало не обучавшимся монашеской жизни у тех, кто проходил или вполне возлюбил оную. Они даже вовсе не слыхали о сем любомудрии или не изучили даже наружность оного.
И в этом деле поступил он, подобно тому человеку, который, когда его войско окружил неприятель и бросал множество стрел, предоставил вступить в сражение с ним невооруженным и не бывавшим еще в бою воинам и тем добровольно уступил над собою победу.