Учение о молитве старца Сергия (Шевича, 1903–1987)

Из книги проф. Жана-Клода Ларше «Отец Сергий»

Первостепенное место в учении архимандрита Сергия отводится молитве. Говоря о молитве, старец Сергий подразумевал все формы молитвы, которые верующий может обрести в Церкви. Вместе с тем, говоря о том, что молитва должна быть постоянной, он почти всегда подразумевал Иисусову молитву.

– Молитва

– Иисусова молитва

– Краткие наставления о. Сергия о молитве

Молитва

Сам старец был ревностным поборником богослужения, которое, как священнослужитель и вместе с тем монах, он считал своим долгом совершать без сокращений и в точном соответствии с Типиконом. Он рекомендовал придерживаться молитвенного правила, которое принято в Церкви для вечерних и утренних молитв. Молитва Ефрема Сирина, по его мнению, на время Великого поста должна являться тем минимумом, что положен человеку в день. Вместе с тем, говоря о том, что молитва должна быть постоянной (см. соответствующий раздел), он почти всегда подразумевал Иисусову молитву: именно по той причине, что такая форма молитвы в силу своей краткости и повторяющегося характера, с одной стороны, совместима с любой работой, которую выполняет человек, а с другой стороны, может быть постоянной на протяжении всего дня, когда человек занят повседневными делами, и распространяться даже на время сна. Кроме того, он считал, что творить Иисусову молитву следует и во время богослужения, так как это позволяет переживать службу и участвовать в ней более глубоко.

Во всех своих формах молитва включает два аспекта: во-первых, это просьба о помощи, во-вторых – созерцание, которое часто принимает форму благодарения. И этот второй аспект не должен заставлять нас пренебрегать первым, так как мысль о том, что можно обойтись без помощи Божией, – проявление гордости.

Просьба о помощи должна касаться духовных вещей, а не материальных. Но если мы просим духовной помощи, Бог подает нам и материальное благо, что полезно для нашей души; но прежде всего Он помогает нам все переживать в Нем – в том числе и материальное.

Благодарение должно сопровождать все, что мы делаем, и даже то, чего мы не делаем. Как говорил кто-то из святых отцов: «Если ешь – благодари Бога! Если не ешь – тоже благодари Бога!»

В учении старца Сергия о молитве самой отличительной чертой его является мысль о том, что молитва жизненно необходима. Порой он говорил, что она является пищей и жизнью для души. Но его излюбленной формулировкой, которую он повторял многократно, была такая: «молитва – дыхание души». Это означало: она настолько же важна для жизни души, насколько физиологическое дыхание важно для поддержания жизни в теле. Как человек биологически умирает, если перестает дышать, так же он умирает духовно, если дышать перестает его душа. Только наше падшее состояние и наши страсти не дают нам замечать этот вполне реальный факт. Невозможно себе представить, чтобы человек довел себя до биологической смерти, добровольно отказавшись дышать, – так же невозможно вообразить, чтобы человек лишил себя духовной жизни, отказавшись или прекратив молиться.

Из этого следует, что молитва, как вопрос жизни и смерти для человека, должна быть непрестанной, постоянной, а сам человек должен молиться, чего бы ему это ни стоило, ибо любая поблажка в этом деле может стоить ему жизни.

Молитва не должна зависеть от нашего желания или вдохновения. Мы дышим не по своей воле – так и молитва не должна соотноситься с нашим желанием, но должна восприниматься нами как насущная потребность, в которой мы не вольны выбирать. Она должна стать для нас абсолютной нормой, которая не подлежит обсуждению и должна соблюдаться безусловно. Отсутствие желания молиться – это тяжкий грех, оно свидетельствует о том, что мы грешны, в чем и должны просить у Бога прощения.

Сложность при этом заключается в том, что, в отличие от телесного дыхания, молитва не самопроизвольна (такой она бывает лишь изредка и становится таковой – постоянной, на уровне привычки, – лишь вследствие длительной практики). В силу нашего падшего состояния и той брани, с которой на нас ополчаются бесы, молиться нам даже трудно (это естественно, но все же не является нормой).

Следует знать, что внешние обстоятельства ни в коем случае не могут служить оправданием этих трудностей: заставить нас верить в противоположное – это бесовская уловка.

Преодоление всяких «трудностей» зависит только от нас самих и может быть осуществлено благодаря: 1) покаянию; 2) усилию воли; 3) терпению; 4) строгой дисциплине.

1) Старец Сергий часто учил тому, что, когда нам трудно молиться, мы должны покаяться в этом: попросить у Бога прощения за то, что нам не удается молиться, что мы не хотим молиться, что нам не хватает молитвенного усердия, что мы не можем молиться регулярно и т.д.

2) Когда трудно начать молиться или продолжать молитву, этому нужно противостоять усилием воли. Легкость в молитве можно связывать с состоянием эйфории, которая в духовной жизни не только не имеет ценности, но даже может привести к гордости. Именно в усилиях и трудностях проявляется наша привязанность к Богу и становится очевидным, чего мы на самом деле стоим. Нет молитвы без усилия. Это не умаляет значения благодати, которая помогает нам и облегчает для нас молитву, но означает, что в молитве всегда есть некая область, в которой все зависит от нас и на которую и должны быть направлены наши усилия.

3) Практика молитвы требует большого терпения. Здесь нет ничего достигнутого раз и навсегда, ибо каждый день наша молитва вновь подвергается испытанию. Это следует осознавать и никогда не опускать руки под тем предлогом, что молиться трудно или что мы не достигаем результатов.

4) Чтобы достичь непрестанной молитвы, мы с самого начала должны организовать молитвенную жизнь и для этого установить себе ежедневное правило, которого следует придерживаться любой ценой. Это правило должно рассматриваться как нечто абсолютное, что не подлежит обсуждению. Его выполнение не должно зависеть от нашего настроения или произволения; мы не должны ждать того, чтобы у нас, например, появилась расположенность к молитве.

Это правило состоит в том, чтобы, во-первых, молиться, по меньшей мере, два раза в день, утром и вечером, и, во-вторых, каждый раз проводить в молитве определенное количество времени. Поначалу мы не должны быть слишком самонадеянными и устанавливать себе такое правило, которое наши жизненные обстоятельства не позволят нам в дальнейшем выполнять всегда: регулярность и качество важнее количества.

Верное следование установленному правилу позволит нам «вооружиться привычкой». Эта привычка будет служить нам поддержкой в случае срывов, когда наше рвение ослабевает. Разумеется, молитва не должна быть чем-то рутинным; тем не менее если это происходит – например из-за усталости, – этим не следует пользоваться в качестве предлога, чтобы оставлять молитву; мы должны осознавать, что даже если мы стали неспособны слышать нашу собственную молитву, то ее продолжают слышать и Бог, и дьявол.

Утро и вечер являются для молитвы наиболее благоприятными моментами. Возможность уединиться и успокоиться, а также наличие некоторого свободного промежутка времени способствуют сосредоточенности, внимательности и трезвенности.

Но этим нельзя ограничиваться: эти моменты призваны облегчить нам молитву в остальное время дня и помочь ей стать постоянной; их можно сравнить с моментами, когда тело совершает гимнастические упражнения, благодаря которым человек легче дышит на протяжении всего остатка дня.

С другой стороны, следует бдительно следить за тем, чтобы молитва не прекращалась после совершения основного правила: она должна гореть в нас как лампада, как огонек, который, хоть и слабо, но освещает все вокруг и продолжает теплиться.

Молитва должна быть важнейшим предметом наших помыслов и быть первым делом, с которого мы начинаем день. Это важно не только для того, чтобы начать день в добром расположении духа, но и для того, чтобы противостоять дьявольским внушениям, отсекать их и избавляться от них – ведь при пробуждении они обрушиваются на нас в большом количестве, в особенности через воспоминания о ночных сновидениях. Это важно и по той причине, что даже когда у нас все «ладится» с молитвой, ее нужно возобновлять каждый день. Вспоминая о годах, проведенных в кавалерийском полку, которым командовал его отец, старец Сергий любил говорить, что мы похожи на наездника, который каждое утро должен садиться в седло. Ничего невозможно приобрести навсегда. Каждое утро мы полагаем новое начало.

На протяжении дня нужно следить за тем, чтобы не забывать молиться перед любым делом и все время, пока мы его делаем; благодаря этому благодать Божия помогает нам принимать правильные решения и избавляет от беспокойства по этому поводу. Молиться нужно и по завершении всякого дела.

Ничего нельзя совершать без молитвы. Все должно быть с ней связано. Молитва должна быть во всем, что мы делаем, и все, что мы делаем, должно быть в молитве.

В каждое действие и в каждый помысел нашей жизни мы должны класть закваску молитвы.

Всякое дело, которое мы ведем с молитвой, приносит нам пользу, тогда как наша деятельность без молитвы бесплодна, даже если она кажется доброй. Говоря об этом, старец Сергий напоминал слова Христа: Кто не собирает со Мною, тот расточает (Мф. 12:30; Лк. 11:23).

Простая физическая работа не мешает творить Иисусову молитву регулярно и сосредоточенно, в то время как интеллектуальная деятельность, занимая наши мысли, не дает нам молиться внимательно и постоянно. Поэтому когда обстоятельства – в частности профессиональные занятия – препятствуют молитве, следует, по крайней мере, помимо того, чтобы начинать и заканчивать молитвой каждое дело, молиться каждый раз, когда нам выпадают промежутки свободного времени (краткость формулы Иисусовой молитвы позволяет вставлять ее даже в самые небольшие промежутки времени), и, помимо этого, пребывать «в молитвенном духе». О последнем обстоятельстве старец Сергий говорил особенно настойчиво. Под этим он подразумевал то, чтобы умом и сердцем пребывать перед Богом, постоянно поддерживать с Ним связь, согласовывать все с Его волей и поддерживать в себе то духовное состояние, которое сопровождает молитву.

Это позволяет избежать «разорванности» в молитве, остановок, которые для души могут оказаться пагубными. Ведь тогда душа уподобляется пустому дому (см.: Мф. 12: 43–45), в котором поселяются духи еще более злобные, нежели предыдущие, или неразумным девам, которые не сохранили пламени в своих светильниках и опоздали на небесный пир.

Архимандрит Сергий (Шевич, 1903–1987)

Старец Сергий учил, что молитва помогает нам быть ближе к Богу, к другим и к самим себе. Она позволяет нам все больше соединяться с Богом, лучше понимать людей и общаться с ними не поверхностно. Благодаря молитве мы сами перестаем жить поверхностно и начинаем жизнь более углубленную.

Молитва помогает нам более насыщенно и качественно проживать каждый момент своей жизни. Поэтому она делает нас менее отстраненными от того, что нас окружает, менее равнодушными. И вместе с тем она парадоксальным образом позволяет нам отстраниться от этого мира и прилепиться к миру иному – тому, в который мы войдем после смерти и в котором будем жить в вечности. Благодаря молитве мы можем сродниться с тем миром, который находится за пределами нашего, и делаемся способными стать частью того мира. По словам старца Сергия, она учит нас говорить на языке иного мира, ибо сама и является этим языком.

Старец Сергий, вслед за преподобным Серафимом Саровским, говорил, что цель христианской жизни есть стяжание Духа Святого, а молитва – самый лучший путь к этому.

Чтобы получить ответ на наши молитвы, чтобы наша молитва вела к благоприятным результатам, необходимо соблюдать определенные условия.

Прежде чем начать молиться, мы должны попросить у Бога прощения за все наши ошибки и немощи. Молитва должна сопровождаться состоянием покаяния. Чтобы наша молитва была действенной, мы должны ощущать, что являемся грешниками.

Все наши просьбы в молитве должны произноситься со смирением, если мы хотим, чтобы Бог их услышал. И вообще смирение всегда должно сопровождать молитву.

Молитва требует целомудренного состояния. Коль скоро молитва исключает любой плотский грех, то, наоборот, и любой плотский грех делает невозможной молитву.

Кроме того, молитва требует того, чтобы мы воздерживались от осуждения других людей и хранили с ними мир. Как учил Христос, прежде чем предстать пред Богом, нужно примириться со своим братом.

Иисусова молитва

Все вышеперечисленные наставления применимы и к Иисусовой молитве. Эту форму молитвы старец Сергий считал наивысшей. Сам он стяжал благодать творить ее в сердце без остановки. Вместе с тем он не отвергал и других форм молитвы, каждое утро и каждый вечер вычитывая молитвенное правило, предписанное Церковью, и совершал в монастырском приходе и в скиту, где он был игуменом, богослужения без сокращений и в точном соответствии с Типиконом. Следовательно, он не отдавал Иисусовой молитве предпочтения в ущерб остальным формам молитвы.

Так как эта молитва представляет собой повторение краткой формулы, то она лучше, чем всякая другая, позволяет выполнить завет, данный апостолами, святыми отцами, а вслед за ними – и самим старцем Сергием: завет «непрестанно молиться», и, в частности, молиться тогда, когда времени мало или когда мы заняты, или находимся рядом с другими людьми, так как ее можно внутренне произнести за очень короткий промежуток времени и даже сопровождать ею большую часть своих занятий.

Иисусова молитва a priori общедоступна. Но, с одной стороны, это делание должно быть результатом свободного выбора, проистекать из личной потребности или желания. С другой стороны, ее особый характер предполагает предварительное благословение, а также постоянное руководство духовника, так как при неверном осуществлении она может представлять немалую опасность: духовную, психическую и телесную. Наконец, ее совершение требует определенных духовных условий. Практика Иисусовой молитвы является неотъемлемой частью предания Православной Церкви и ее духовного учения. Поэтому старец Сергий настойчиво говорил о необходимости творить Иисусову молитву только в лоне Церкви, параллельно с участием в богослужении и с приобщением к Таинствам, а также в тесной связи с прочими сторонами и проявлениями духовной жизни.

Эта молитва должна сопровождаться деятельной борьбой со страстями и не менее деятельным взращиванием добродетелей; оба эти делания могут привести к результату только в лоне Церкви, силой благодати, подаваемой нам через Таинства. По словам старца, вне Церкви и без борьбы со страстями эта молитва не имеет ни смысла, ни ценности.

Это делание несовместимо, в частности, с гордостью, нечистотой и всяким проявлением злобы, направленной на ближнего. Напротив, творить Иисусову молитву можно лишь в состоянии покаяния, смирения, целомудрия и любви к Богу и к ближнему.

Вот почему этот вид молитвы нельзя отождествлять с какой-то техникой. «Христос, – говорил старец, – пришел не для того, чтобы принести нам технику, но чтобы научить нас покаянию». Еще одна причина заключается в том, что благодатная помощь никогда не бывает результатом некоторых приемов, которые употребляет человек, но всегда остается бескорыстным даром Божиим. Молитва – это всегда некое пространство личного общения с Богом, и в этом общении сосуществуют просьба и созерцание.

Эти духовные состояния предшествуют молитве, сопровождают ее и сообщают ей ее ценность. Молитва, произносимая с нечистыми помыслами или в гордости, не только бесполезна, но даже наносит ущерб тому, кто молится. Старец Сергий говорил об этом очень емкими фразами: «Блудный грех делает молитву невозможной», «Иисусова молитва без смирения – это катастрофа». Еще он говорил, что если мы принимаемся молиться, не примирившись перед этим с Богом через покаяние, то из-за этого «наша молитва будет гнилой», напоминая историю о конокраде, который часто молился святителю Николаю и, упав однажды в яму, где находились гниющие трупы лошадей, увидел, как ему является святой со словами: «Твоя молитва подобна этому гноищу».

Иисусова молитва может произноситься вслух или внутренне. Предпочтительнее, чтобы эта молитва была безмолвной, так как в этом случае она является более глубокой. Выражение «умная молитва» означает «внутренняя», а не «рассудочная». Иисусова молитва не должна твориться одним только разумом; в этом делании ум должен соединиться с сердцем и действовать в единстве с ним. Это означает, что рассудок должен соединиться с чувствами и с волей.

Старец Сергий, как и все святые отцы, поучения которых содержатся в «Добротолюбии», говорил о необходимости «укоренения» ума в сердце и утверждал, что оно должно стать предметом постоянного внимания. Однако это не означает, что такого состояния достичь легко, – напротив, это требует времени и терпения.

Соединение ума с сердцем – то средство, которое позволяет человеку участвовать в молитве наиболее целостно и глубоко, а также помогает нам защититься от искушений и бесовского воздействия, ибо «окопавшись в глубине своего сердца, мы оказываемся в безопасности». Благодаря этому соединению мы можем все понимать «сердцем».

Ум входит в сердце и соединяется с ним благодаря смирению и покаянию.

Соединение ума с сердцем во время молитвы дается нам не сразу, но требует времени и большого терпения.

Иметь молитву в себе непрестанно, так, чтобы она стала одновременно самопроизвольной и постоянной, человек может тоже только в результате долгого и регулярного подвига. В силу дисциплины и регулярности молитва в итоге проникнет в нас, как вода, капля за каплей, наконец начинает проникать в камень, на который она капает.

В учении старца Сергия об Иисусовой молитве ключевыми являются два слова из традиции «Добротолюбия»: трезвение и внимание. Молящийся должен стремиться постоянно внимать содержанию молитвы (однако это усилие никогда не должно оборачиваться судорожным состоянием и напряжением). И поэтому ему следует бдительно следить за тем, чтобы отсекать искушения, которые непрестанно предстают перед ним в форме помыслов (т.е. мыслей или образов). Следует не только избегать дурных помыслов, но и простых мыслей, которые могут рассеять наше внимание.

Эти различные помыслы могут поражать нас своим количеством и своей силой (старец сравнивает их с роем мух, снующих вокруг, или со сворой собак, лающих возле нас), а также своей природой. Тем не менее в их возникновении нет ничего ненормального. Не молитва порождает помыслы: внутри нас, в глубине, они существуют незаметно для нас, а молитва лишь выявляет их.

Старец Сергий объяснял, что молитва для нашей души – как палка, которая мутит воду в болоте и заставляет подниматься на поверхность все нечистоты, которые лежат на дне, в глубине. Думать, будто бы наша душа чиста, – такое же заблуждение, как и мысль о том, что вода в болоте прозрачна.

Среди помыслов, которые смущают нашу душу во время молитвы, одни приходят к нам из нас самих, а другие имеют бесовскую природу, и их целью является помешать нам молиться.

Когда мы молимся, искушения в виде дурных помыслов приходят в куда большем количестве, чем когда мы не молимся. Это не означает того, что, когда мы не молимся, мы будто бы пребываем в лучшем состоянии. Это бесовская хитрость: заставить нас поверить в это и в итоге внушить нам: «Молиться я все равно буду плохо, а если не буду молиться, то не придут эти дурные помыслы, и все будет хорошо».

Нет ничего странного в том, что нас мучают помыслы или что нам трудно сосредоточиться; отцы-пустынники тоже постоянно подвергались таким искушениям.

Прежде всего не следует отчаиваться и бросать молитву – нужно проявлять терпение, постоянство и стойко держаться. Проявляя упорство, мы выходим победителями при любых искушениях, нам удается постепенно очиститься, и вслед за этим молитва творится легче.

Противостояние помыслам состоит в том, чтобы отсекать их всякий раз, когда они возникают, и отсекать сразу же. Нужно постараться игнорировать их, так как чем больше на них обращаешь внимания, тем сильнее они делаются, и затем становится уже сложно от них избавиться. Напротив, чем меньше на них обращать внимания, тем слабее они становятся. Старец объяснял, что когда бесы начинают искушать нас на молитве, то они пытаются привлечь наше внимание и войти с нами в собеседование, чтобы проникнуть в наше сердце. Нельзя ни в коем случае позволять им проникать в нас, и поэтому следует отвергать любое собеседование с ними, противостоять им категорическим отказом и продолжать молиться, не принимая во внимание то, что они нам предлагают.

Некоторые мысли являются простыми помыслами, то есть обыкновенными представлениями, которые безвинны. Они вредоносны, так как рассеивают внимание и мешают сосредоточиться, и поэтому возмущают молитву и мешают ей быть чистой, то есть такой, единственным предметом которой является Бог. Их следует просто отвергать. Другие же мысли являются страстными помыслами (то есть связанными со страстями), и вызывают искушения, которые, если им уступить, могут привести ко греху и развить или усилить соответствующие страсти. Следует не только их отвергать, чтобы помешать им проникнуть в глубь нас, но и каяться в них. Покаяние состоит в том, чтобы признать, что часть ответственности за то, что в нас возникают дурные помыслы, лежит на нас, так как мы являемся для них благодатной почвой или же провоцируем их возникновение своими грехами и страстями. Кроме того, если не уступать помыслам, возникающим перед нами, то на нас не лежит при этом ни вины, ни ответственности: они остаются искушениями, но не грехами. Это тем более верно, если помыслы приходят от лукавого и не имеют никакой связи с нашим внутренним состоянием в прошлом или настоящем (ибо нечистый являет нам часто такие искушения, к которым мы не имеем никакого отношения). А покаяние помогает признать пред Богом собственное бессилие и дать уму сойти в сердце, чтобы там он был в безопасности.

Если мы привыкнем так поступать, то искушения, которые существуют всегда (ибо дьявол и бесы не перестают действовать против нас и даже, бывает, начинают действовать еще сильнее), прежде находившие в нас для себя пищу, отныне ее не обретут: благодаря нерассеянной молитве и покаянию наше сердце очистится и мы лишим их этой пищи, так что они отступят вовне и их власть над нами уменьшится, как сказано в Псалтири: Я вижу врагов моих вокруг себя, но они бессильны. Старец сравнивал бесов, которые внушают нам помыслы во время молитвы, со стаей собак, лающих вокруг нас. «Мы не можем не слышать их, – говорил он, – но можем не слушать».

В какие-то моменты молиться бывает легко, в иные – трудно. Мы находимся в падшем состоянии, и поэтому нам приходится пересиливать себя, к особенности чтобы достичь регулярности или продолжительности в молитве. Усилие в молитве не должно быть чисто рассудочным; это может быть даже опасно. Оно вместе с тем и не должно быть только волевым. Все способности и силы должны действовать сообща, а усилие должно быть и душевного, и духовного свойства. Мы не должны сожалеть о том, что приходится совершать усилие: когда молитва идет легко от того, что мы пребываем в состоянии эйфории, то в этом нет никакой нашей заслуги; более того, такая легкость может нам внушить гордые помыслы. Напротив, когда молитва дается с трудом, то качество нашей привязанности к Богу измеряется именно в соответствии с нашим усилием.

Как все современные духовные наставники, старец Сергий питал недоверие к молитвенным «техникам» – с одной стороны потому, что может возникнуть неверное представление о том, что получаемая в молитве благодать есть механический результат самой техники, а с другой стороны – по той причине, что применение техники может пойти в ущерб тому, что имеет первостепенную важность, то есть духовному настрою. Старец старался отговорить от их применения всех новичков, считая, что не техника помогает стяжать молитву, что она может быть полезной лишь для того, чтобы молитву сохранить. В любом случае она никогда не является необходимой. Истинный источник чистой и постоянной молитвы – чувство потребности в Боге, ощущение того, что без Него мы ничто (этому способствуют покаяние и смирение), и любовь к Богу, которая заставляет нас непрестанно желать соединения с Ним.

Старец Сергий рекомендовал творить внутренне Иисусову молитву во время богослужений, считая, что она позволяет каждому лучше сосредоточиться на службе и лучше ее воспринять.

А вот практиковать Иисусову молитву сообща, совместно, он считал неуместным. С одной стороны, у каждого – свой собственный ритм, к которому нужно относиться с уважением. С другой стороны, молитва – это что-то очень личное, и в ней должна присутствовать определенная личная свобода. «Каждый, – говорил он, – должен располагать свободой молиться Богу так, как ему хочется». В частности, каждый должен иметь возможность остановиться, когда достигнет того состояния, к которому стремится молитва (но которое при этом не является его самоцелью). В связи с этим старец Сергий вспоминал слова преподобного Серафима Саровского: «К чему призывать к себе Бога, если Он уже во мне?»

Старец считал, что утром и вечером для Иисусовой молитвы нужно выделить особое время, в которое она бы совершалась особенно сосредоточенно и напряженно. Эти моменты можно определить каким-то фиксированным промежутком времени (не обращая внимания на количество произносимых молитв) либо числом молитв (не обращая внимания на время). Важно одно: иметь постоянное правило и придерживаться его. Вместе с тем эти периоды должны быть лишь «сильной долей в такте» и способствовать общей практике молитвы. Важно не прекращать молитву после самых насыщенных моментов, но продолжать ее более просто и свободно, чтобы не оставить дом пустым (см.: Мф. 23:38; Лк. 13:35) и не дать устремиться в него бесам.

Иисусова молитва всегда должна быть сокровенной. Тот, кто творит ее в присутствии других людей, не должен никоим образом давать это понять. Более того, шумные и видимые проявления – такие, например, которые мы можем наблюдать в кругу «харизматиков», должны быть исключены и никогда не являются характерными для здоровой молитвенной практики.

Коль скоро просьба, которую мы формулируем в молитве, должна быть исполнена веры и надежды, то нам не следует искать какого-то «высшего» состояния. Мы не должны искать состояния «удовлетворенности» и радости, сопровождающих молитву. Если, когда мы молимся, их нет, то мы не должны испытывать тоску по этому поводу; не следует вообще беспокоиться об этом, но нужно упорствовать в молитве, даже если этой радости и не будет вовсе никогда.

Техники, приводящие в состояние восхищения и экстаза, которым учат некоторые западные и восточные духовные деятели, неприемлемы; медитация – в таком виде, в каком она пропагандируется, – явление нездоровое. Получение быстрых результатов в молитве – чаще всего есть свидетельство прелести.

Как правило, Бог медлит дать нам эту радость, чтобы предостеречь нас от гордости, чтобы мы не думали, будто бы полученная нами благодать является плодом нашей молитвы, нашей воли и наших усилий.

Нужно просто молиться и ждать с терпением и смирением, даже если душа наша черства и молиться нам в тягость. Мы всегда должны говорить самим себе, что мы недостойны получить ответ на нашу молитву, что мы ничем не заслужили от Бога вознаграждение или удовольствие.

Мы должны искать только Бога, а не своего собственного удовольствия.

Если мы все же раз-другой испытываем состояние удовлетворенности (как свидетельство ощутимого присутствия благодати), мы должны рассматривать это как дар Божий, а не как результат наших собственных усилий. Говоря об этом, старец повторял слова, которые произносил и в других обстоятельствах: «Нужно богатеть в Бога, а не в самих себя».

Практика Иисусовой молитвы требует руководства со стороны опытного духовного отца – не оттого, что он поможет «овладеть ее техникой», но оттого, что он способен к духовному различению. Много уже было сказано об опасностях, которые может представлять это делание для психического и физиологического здоровья того, кто его практикует по собственному почину и вслепую. Особенно настойчиво старец Сергий говорил о духовных опасностях: практика Иисусовой молитвы порождает, если оценивать ее с точки зрения результатов, немалую опасность впасть в прелесть. Этот риск в большей степени подстерегает не начинающих, а тех, кто уже начал преуспевать в молитве. «Для того, кто много молится, велик риск впасть в прелесть», – говорил старец Сергий. Духовный отец, к которому следует обращаться, должен быть не таким же практикующим (и уж тем более не приверженцем молитвенной «техники»), но тем, кто прошел все рифы и удостоился принять от Бога дар различения и может благодаря этому наверняка определить, какие молитвенные состояния являются эмоциональными, а какие – духовными, какие – от Бога, а какие – от лукавого.

Тот, кто творит молитву, сможет избежать большинства опасностей, если имеет глубокое смирение и не ищет из ряда вон выходящих «результатов» и «плодов». Малейшая гордость в сочетании с молитвой порождает отклонения и даже психические расстройства. В связи с этим старец Сергий повторял, что практика молитвы несовместима со страстями, и что тот, кто творит молитву, пребывая, например, в состоянии гордости или нечистоты, бежит по направлению к собственной катастрофе и даже может быстро дойти до сумасшествия.

Иисусова молитва для того, кто ее творит, становится светом, позволяющим видеть ясно свою душу изнутри. Проникая в сердце, она позволяет жить более глубоко, жить не для самого себя, но для Бога. К тому же она помогает проникнуть разумом в глубь людей и вещей и жить, воспринимая их не поверхностно, но сердечно понимая и любя их.

Архимандрит Сергий (Шевич) постригает в монашество
Георгия Ивановича Круга с именем Григория. 1948 г. 

Краткие наставления о. Сергия о молитве

«...Преподобный Серафим Саровский учил, что цель жизни христианина – стяжание Духа Святого. Важнейшим средством для этого явля­ется молитва».

«...Молитва должна быть жизнью для души, как воздух – для тела. Молитва – это дыхание».

«...Всякое дело, всякий труд должны совер­шаться в молитвенном духе».

«...Молитва должна, как лампада, постоянно гореть в сердце. Мы должны бдительно следить за тем, чтобы в ней всегда было масло, питающее огонь. Даже в те моменты, когда нам трудно молиться, его все равно должно быть хотя бы не­много, чтобы лампада не погасла. Мы должны быть похожи на мудрых дев, а не на неразумных, чтобы смерть не застигла нас врасплох».

«...Молитва не должна зависеть от нашего вдохновения, от нашей прихоти. Просто неприлично говорить «у меня нет желания молиться». Это ос­корбительно для Бога, это настоящее кощунство».

«...Молитва должна стать для нас абсолютный правилом. Мы должны молиться во что бы то ни стало, ибо это – вопрос жизни и смерти. Мы дышим не по собственной воле; мы не ищем поводов к тому, чтобы дышать; мы не обсуждаем не­обходимости дышать, мы не задаемся вопросом о целях дыхания. Мы знаем, что если перестанем дышать, то умрем. Мы должны относиться к молитве как к чему-то абсолютному, что не подлежит обсуждению. Нужно сказать себе: «Это так, и все тут». Мы должны установить себе молитвенное правило, которого будем придер­живаться во что бы то ни стало».

«...Когда мы молимся, даже если нам трудно сосредоточиться, следует проявлять упорство. Отцам-пустынникам тоже было трудно сосредо­точиться. Они постоянно подвергались искушениям, их обуревали бесчисленные помыслы, против них ополчались бесы».

«...Помыслы, которые нас беспокоят во время мо­литвы, исходят от бесов, которые хотят пометать нам молиться. Мы должны сопротивляться им и продолжать молиться. Если мы проявим упор­ство, молитва через какое-то время станет для нас более легкой». 

«...Бесы, когда нас искушают, стремятся привлечь наше внимание, затем войти с нами в собеседование, чтобы проникнуть в сердце. Ни в коем случае нельзя позволять им этого, и поэто­му следует отказываться от любых бесед с ними, противостоять им категорическим отказом. Если мы начинаем с ними беседовать, мы пропали. Они – как множество собак, лающих вокруг нас. Мы не можем их не слышать, но можем их не слушать. Пусть себе кричат, а мы должны про­должать молиться как ни в чем не бывало».

«...Если во время молитвы у нас нет желания молиться, если мы подавлены, если сразу же по­является усталость, то это тоже исходит от бесов: это абсолютно классическое состояние, с которым мы должны бороться. Тогда мы должны в этом покаяться, попросить у Бога прощения за то, что находимся в таком состоянии».

«...Когда нам трудно сосредоточиться в молитве, когда мы настолько рассеянны, что уже не знаем, что говорим, когда, как тот монах из «Па­терика», мы уже даже не слышим звука собственного голоса, мы все равно должны проявлять упорство. Бросить все означало бы выполнить волю дьявола. Мы должны продолжать, ибо, как ответил этому монаху старец, «даже если мы не слышим своих слов, дьявол их все равно слы­шите».

«...Если трудно сосредоточится в молитве, един­ственный выход – бороться, и бороться упорно.... Главное: когда молитва не идет, нельзя бросать ее, нужно упорствовать. Нет молитвы без усилия».

«...Если не за всяким делом мы можем молить­ся, то по крайней мере должно делать все свои дела с молитвенным духом, в духе молитвы».

«...Из газет мы видим, какой крест несет стра­дающее человечество. Чтение газет должно вдох­новлять нас на сострадание и молитву».

«...Чтобы получить от Бога то, что мы у Него просим, нужно, чтобы мы просили это у Него со смирением и не осуждали других».

«...Когда начинаешь молиться, это подобно тому, как если бы мы взбаламутили эту воду: тогда-то и всплывают на поверхность все нечистоты».

«...В этот момент нужно не отчаиваться, а прояв­лять упорство в молитве, и тогда вода очистится».

«...Когда дурные помыслы окружают нас, как рой мух, нужно не отчаиваться, а упорствовать в молитве и стойко держаться».

«...В начале дня нужно, не оглядываясь назад и не думая о завтрашнем дне, помолиться. Нуж­но, как наездник, сразу вскакивать в седло, даже если для молитвы совсем нет времени... Утром, пробуждаясь, мы должны сразу же занять мысли молитвой и не поддаваться дьявольским внушениям. Нельзя пассивно принимать помыслы, которые к нам приходят, так как они являются источником греха».

«...Вечером нужно всегда подводить итог всего дня и каяться, просить у Бога прощения. Не нужно оправдывать себя тем, что нет времени: на это достаточно несколько секунд».

«...Если во время вечерних молитв нам трудно молиться, то это потому, что мы недостаточно мо­лились в течение дня».

«...Утренних и вечерних молитв недостаточно. Они – как гимнастические упражнения, которые развивают дыхательную способность, облегчают дыхание, но не обеспечивают воздухом на весь оставшийся день».

«...Нельзя посвящать молитве лишь один или два момента в течение дня. Молитва должна быть движущей силой всей нашей жизни. Мы долж­ны приучиться к тому, чтобы без молитвы не делать ничего».

«...Во время Великого поста молитва Ефрема Сирина должна задавать нам тон на весь день».

«...Мы должны все делать в Боге. Евангелие учит нас, что мы должны класть в тесто заквас­ку. Тесто – это вся наша жизнь, с ее делами и заботами. «Закваска» – это Бог, Который в ней участвует через нашу молитву, призывающую Его».

«...Мы думаем, что можем молиться, лишь когда нам позволяют обстоятельства, но это – бесовская уловка». 

«...Мы должны молиться все время».

«...То, чего мы не можем делать с молитвой, нуж­но делать по крайней мере в молитвенном духе, ощущая себя предстоящим пред Богом».

«...Говорить, что не имеешь желания молить­ся, – это безумие, это как если сказать, что не хочешь дышать. Это тяжкий грех. В этом нужно каяться. Если дьявол мешает этому, нужно по­просить у Бога прощения за то, что мы не хотим каяться».

«...На молитве, когда вокруг нас начинают кружить помыслы, нужно просто попытаться игнорировать их, ибо чем больше на них обраща­ешь внимания, тем сильнее они становятся. Если эти помыслы являются мыслями о грехе, нужно к тому же еще и каяться в них и не позво­лять им проникнуть в глубь нас».

«...Нельзя молиться только умом. Это может быть очень опасно».

«...Бога нужно любить, а не только познавать или постигать. Молитва должна быть не рассудочным, а духовным действием».

«...Нужно молиться Богу о том, чтобы обрести гармонию всех своих сил. Бога нужно любить всеми своими силами. Молитва должна связывать воедино все наше существо».

«...Когда находит состояние отвращения, духовной спячки, когда трудно молиться, то нужно сделать усилие. Если мы в таком состоянии, что не понимаем даже слов собственной мо­литвы, все равно нужно молиться, ибо, как говорил один святой, если мы не слышим слов своей молитвы, то дьявол все равно их слышит».

«...Нужно мужественно пребывать в духе покаяния, подобно мученикам, стойко держаться до самого конца. Мы должны нести этот крест».

«...Если молитва преподносится нам, как дар, если она дается нам легко оттого, что мы пребываем в состоянии эйфории, то мы не имеем ни­какой заслуги. Но когда нам трудно молиться, тут-то мы и должны доказать свою привязан­ность к Богу; вот оно – испытание того, чего мы на самом деле стоим».

«...Всегда есть какой-то предел в молитве, до кото­рого все зависит от нас. Поначалу молитва похо­жа на физическую работу, которая требует усилий. Если мы производим это усилие, благодать Божия посетит нас и облегчит для нас молитву».

«...Нужно организовать свою молитвенную жизнь; следует установить себе правило на каж­дый день, которое мы будем исполнять безуслов­но. Это должно быть непререкаемо. Выполнять его мы должны благодаря усилиям своей воли. И если мы не хотим, мы должны покаяться в этом, попросить у Бога прощения за то, что мы не хотим молиться. Пусть не проходит и дня без того, чтобы мы боролись с помыслами, стремились избегать определенных поступков или состояний».

«...Если мы не можем молиться во время рабо­ты, нужно молиться по крайней мере перед ней и после, а также в промежутках свободного вре­мени».

«...Молитва подразумевает взращивание добродетелей – в особенности смирения. Она должна совершаться в духе сокрушения. Еще она подра­зумевает чистоту; без чистоты она не может при­носить плод, она становится «нервозной». 

«...Когда мы молимся, мы не должны искать в молитве приятного состояния, радости. Если их нет, когда мы молимся, не нужно тосковать по ним; об этом не нужно беспокоиться, следует упорно продолжать молитву, даже если этих состояний и не будет никогда. Мы должны искать Бога, а не собственного удовольствия».

«...Молитва – это как свет, который освещает все и который позволяет нам лучше разглядеть глубины своей души».

«...Техника [молитвы] может быть полезна лишь тем людям, которые уже стяжали молитву. Она может помочь им сохранить молитву. Но стяжать молитву с ее помощью нельзя».

«...В молитве нельзя перенапрягаться. Нуж­но, чтобы усилие носило духовный, а не исклю­чительно волевой характер, как это происходит, например, у индийских йогов».

«...Когда мы занимаемся богословской ин­теллектуальной работой, нужно делать это в молитвенном настроении, так как это единствен­ная гарантия от того, чтобы не впасть в заблуждение».

«...Нужно избегать интеллектуальных спекуляций, которые чаще всего не имеют отношения к нашей личной загробной участи. В иной жизни эти умозаключения нам не понадобятся. Молитва должна главенствовать. Вот почему про­стые люди часто больше преуспевают в духовной жизни, чем интеллектуалы».

«...Молиться нужно прежде всего о покаянии, о сокрушении, о смирении».

«...Когда в момент молитвы мы находимся в неудовлетворительном состоянии, нужно бороть­ся с ним покаянием: просить у Бога прощения в том, что мы в таком состоянии находимся».

«...Когда после усердной молитвы голова устает, не нужно оставлять молитву. Если дом пуст, бесы придут в него и заполнят его; нужно просто молиться менее насыщенно, молиться просто, не считая, более свободно».

«...Когда искушение разгорается в нас, как пламя, нужно как можно быстрее схватить «огнетушитель» молитвы и погасить его, пока оно не разрослось в пожар, против которого мы будем уже бессильны. Нужно спохватиться и начать борьбу как можно быстрее, а не бездействовать: когда человек тонет, он кричит и протягивает руки, чтобы его спасли. Пассивность в такой ситуации приведет к верной погибели».

«...После молитвы или какого угодно друго­го духовного упражнения нельзя полностью ос­танавливаться; нужно, чтобы молитва теплилась как лампадка: это менее сильный огонь, но он все равно дает свет и поддерживает пламя. Ведь бес всегда снует вокруг нас, и если он обнаруживает дом пустым, выметенным леностью и украшенным самодовольством, он возвращается и поселяется с семью бесами, еще более злобными, в нашей душе».

«...Что очень важно для духовной жизни, так это постоянство, верность и регулярность в молитве».

«...Молитва – как дыхание. Без дыхания тело не может жить; без молитвы не может жить дух. Мы же не ленимся дышать, потому что если мы прекратим это делать, то умрем. Так же мы и не должны лениться молиться, так как прекращение молитвы – это духовная смерть».

«...Чтобы избежать нерадения или уныния, нужно помнить о смерти и, по совету святых от­цов, каждый день жить так, как если бы он был последним. Вот почему мы не должны, не можем откладывать молитву на потом. Ведь мы можем умереть за считанные минуты, а Господь говорит: В чем застану, в том сужу. И поэтому мы должны бодрствовать и каждую минуту нахо­диться в мире с Богом и с людьми».

«...Если нет возможности молиться каждую минуту, нужно проживать каждую минуту в атмосфере молитвы».

«...Что для молитвы является первостепенным, так это духовный настрой. Молитва долж­на сопровождаться покаянием. Христос пришел для того, чтобы научить нас не технике, а покаянию».

«...Если в нас живет молитва, она делает невозможным любой блудный грех. И наоборот: блудный грех не дает возможности творить мо­литву».

«...Молитва сокровенна. Она несовместима со всеми формами, распространенными в пятидесятнических сектах. «Пятидесятники», как и члены большинства прочих сект, допускают и приветствуют разного рода экстравагантности: танцы и крики».

«...Это дурно – стараться усилием воли достичь каких-то духовных состояний. Нужно молиться и ждать с терпением и смирением».

«...Техники западных мистиков, приводящие в состояние экстаза, недопустимы. Медитация – такая, какой они ее проповедуют, – весьма нездо­ровое явление, так как при этом человек совершает волевое усилие, чтобы обрести какие-то идеи, тогда как все должно основываться на духовном настрое. Духовность – в бытии, а не в идеях».

«...Нужно постоянно пребывать в атмосфере молитвы, даже ночью. В этом смысл слов Писания, приведенных у преподобного Иоанна Лествичника: Я сплю, а сердце мое бодрствует. (Песн. 5:2). Это вовсе не обязательно должно означать, что мы обязаны все время именно молиться; про­сто во сне должно быть некое осознание того, что сон проходит в молитвенной атмосфере».

«...Если ночью нам что-то приснилось и по пробуждении это сновидение подталкивает нас ко греху, нужно тут же встать с постели и начать молиться».

«...Нужно, чтобы в нас всегда теплился огонек. Если на беду лампада гаснет, ее нужно сра­зу же зажечь вновь. Когда мы грешим, молитва прерывается. И поэтому нужно тотчас же пока­яться и возобновить молитву».

«...Многие искушения приходят к нам пото­му, что мы не молимся, потому, что наш дом пуст. Но многие искушения приходят к нам, наоборот, когда мы молимся. Часто, когда мы молимся очень усердно, воспоминание о пре­жней грехе пытается внедриться в нас изо всех сил. Тогда оно зажигается в нас, как огонь, и воспламеняет в нас одновременно разум и сердце, душу и чувства. Нам кажется, что мы не можем сопротивляться этому огню. Нельзя допускать и мысли о том, что грех неизбежен: этот помысел приходит от дьявола. Нельзя давать греху завладеть собой, нужно прикладывать усилия, «ше­велиться». Нужно верить, что Бог сильнее греха и что с Божией помощью мы победим грех. Следует молиться, бороться, сопротивляться, даже если нам это трудно делать. И если мы будем стойко держаться, в итоге мы победим, и эта борь­ба увенчается великой радостью и немалой духов­ной пользой. Но при этом нельзя будет впадать в самодовольство и тщеславие, так как дьявол не преминет внушить нам такие помыслы».

«...Для того, кто много молится, существует огромный риск впасть в духовную прелесть».

«...В молитвенном делании требуется много терпения. Если, творя молитву, мы один или два раза достигнем приятного состояния, это следует воспринимать как милость Божию, а не как следствие собственных усилий, так как нужно богатеть в Бога, а не в себя самих. Если в другой раз молитва не приносит видимого эффекта, не стоит отчаиваться, нужно терпеливо и упорно идти вперед, даже если молитва суха и тяжело дается нам». 

«...Молитва должна стать необходимостью». 

«...Научиться различать помыслы и привык­нуть к этому можно благодаря чтению Священного Писания и молитве».

«...Если в нашем уме появляется дурной помысел, нужно тут же очиститься от него покаянием. В этой ситуации лучше каяться, чем мо­литься, так как наша молитва тогда будет запят­нана, загрязнена помыслом».

«...В молитве есть два аспекта: просьба о по­мощи и созерцание».

«...Когда, обсуждая что-то, люди спорят и ссорятся, не нужно поступать так же. Нельзя прибавлять свой гнев ко гневу других. Не нуж­но использовать аргументы мира сего. Лучше воздержаться и молиться, чтобы Божественная благодать снизошла и водворила мир».

«...Когда все не так, нужно каяться. Даже если мы не можем определить, какой грех явля­ется причиной нашего состояния, нужно каяться в самом этом состоянии. В молитве есть такие слова: «Прости мне прегрешения мои, ведомые и неведомые». Если наше состояние не улучшит­ся, нужно продолжать каяться. Стоит запастись терпением и молиться, пока наше состояние не изменится».

«...Прежде чем предпринять что бы то ни было, даже перед тем, как начать молитву, надо принести покаяние. Нужно прежде всего при­мириться с Богом, иначе наша молитва будет загрязнена. Вспомним историю конокрада, кото­рый часто молился святителю Николаю: однаж­ды он упал в яму, где лежали гниющие трупы лошадей. Святитель Николай явился ему и сказал: «Твоя молитва похожа на это гноище».

«...Нужно, чтобы в молитве разум соединял­ся с сердцем. Мы должны проверять, прочно ли разум укоренился в сердце. Средство достичь такого соединения – покаяние. Если в нас есть покаяние, то мы, «окопавшись» в собственном сердце, больше не подвергаемся опасности».

«...Когда мы молимся, искушения приходят в большей количестве, чем когда мы не молимся. Это не означает, что, когда мы не молимся, наше состояние лучше! Бесы пытаются заставить нас поверить в это. Это их излюбленная тактика – внушать нам: «Если я молюсь, то у меня не полу­чается, а если я не молюсь, то все в порядке». Дьявол – зверь, и методы у него очень однооб­разные».

«...Когда мы не молимся, наше состояние подобно болоту, на поверхности которого вода чистая, потому что грязь осела на дно. Но если мы берем палку и начинаем мутить воду, грязь поднимается на поверхность, и вода становится мутной. Это и происходит во время молитвы. Молитва провоцирует искушения. Но если мы будем молиться упорно и с терпением, мы победим эти искушения и мало-помалу очистимся от дурных помыслов, возникающих в нас».

«...Если мы живем поверхностно по отношению к миру, людям и самим себе, значит, мы не­достаточно молимся. Проникнуть в глубь себя мы можем благодаря молитве: именно она помогает нам обратиться к глубинам нашего существа».

«...Не нужно делать ничего вне молитвы, молит­ва должна вбирать в себя все. Нельзя, чтобы с одного боку у нас была молитва, а с другого – все остальное. Молитва должна быть во всем, что мы делаем; мы должны все делать в молитве».

«...В каждое действие и в каждую мысль нужно класть закваску молитвы. А если что-то не получилось, нужно положить закваску покаяния».

«...В отношениях с людьми нам прежде всего нужно проявлять доброту, чтобы они чувствова­ли, что мы желаем им добра, стремимся им по­мочь и прежде всего – что мы их не осуждаем. Мы должны стараться им помочь, но не влезать в душу, навязывая себя. Советы можно давать только если нас об этом просят. Главное – не нуж­но людей поучать, так как очень часто это раздражает и может привести к эффекту, обратному тому, на который мы надеялись. Нужно чаще за них молиться. Так они почувствуют, что мы сопереживаем им и любим их. Мы молимся за них, но и сами при этом получаем духовную пользу, становясь добрее».

«...Все люди нуждаются в нашей доброте. Нужно не осуждать людей, а молиться за них, потому что они несчастны. Все люди больны. Нет ни одного, кто был бы духовно здоров. Каждый грех – это болезнь. Но даже если люди кажутся счастливыми, чувствуют себя хорошо, с точки зрения жизни вечной они больны. Их недуг в том, что они не знают Бога». 

«...Молиться нужно прежде всего о тех людях, по отношению к которым мы несем какую- либо ответственность, то есть о тех, чьи трудно­сти нам известны».

«...Чтобы наши отношения с другими людь­ми стали более глубокими, нужно молиться о них. Молиться нужно и прежде, чем сказать им что бы то ни было. И именно благодаря молитве мы поймем, что им нужно говорить, а что – не нужно».

«...Любить ближнего нужно во имя Божие и в Боге, а не для самого себя и в себе. Любовь без Бога эгоистична. Только благодаря молитве она становится не эгоистичной, а любовью в Боге».

«...Если говорить о любви, то нельзя проти­вопоставлять созерцание и действие. Христианская любовь активна, но эта активность проистекает из созерцания и связана с ним. Все, что касается любви к ближнему, имеет в своем основании молитву о ближнем». 

«...Нужно быть милосердным к людям. О ближнем нужно заботиться, желать его спасения. Эта забота должна сочетаться с молитвой.

«...Молитва об усопших очень важна для них и для нас. В то же время она является исповеданием веры в то, что смерти не существует».

«...Чтобы наша молитва была действенна, мы должны молиться с ощущением того, что мы грешны. Это не означает, что нам нужно вспо­минать о своих грехах, – мы должны осознавать наше грешное состояние в целом, наше падшее положение, вызванное первородным грехом. Осознавать это постоянно трудно для человека. Это не только трудно – это просто невозможно. Но что невозможно человеку, возможно Богу».

«...Если мы ведем поверхностную жизнь, если нас ум не проникает в глубь творений, лю­дей, вещей, то это потому, что поверхностна наша молитва. Если мы пребываем в таком состоянии, прежде всего нужно каяться. Нужно про­сить у Бога прощения за то, что мы живем так и не молимся, как подобает. Если нам не удается покаяться, тогда нужно каяться в этом, просить у Бога прощения за то, что нам не удается пока­яться, просить прощения за то, что не умеем про­сить прощения. Нужно, чтобы последнее слово всегда оставалось за покаянием».

«...Если ум вследствие нашего небрежения к молитве стал поверхностным и в своем восприятии людей и себя самого скользит по поверх­ности, не входя в глубокое соприкосновение с Богом, не нужно оглядываться назад и думать, что нам придется какое-то время расплачивать­ся этим за прежнее небрежение. Нужно возоб­новлять молитву сразу же».

«...Молитва должна быть нашим первым вдохом. Даже когда молитва идет хорошо, ее нужно возобновлять каждый день. Ничего нельзя приобрести «впрок». Каждое утро – это новое начало».

«...Если молитва не опускается тут же в серд­це, если мы не достигаем быстрых результатов, не нужно отчаиваться и все бросать; нужно тер­пеливо и упорно идти вперед. Нужно каяться, признавать пред Богом свои недостатки и свою неспособность правильно молиться и просить Его о помощи».

«...В молитве «Отче наш» слова «должником нашим» означают также и тех, чьи слова, поступ­ки, поведение или характер нас шокировали».

«...В молитве нужно установить себе определенную дисциплину, сделать себе «доспехи» из привычки. Даже если у нас нет желания, нужно понуждать себя молиться, читать Священное Писание. Следует знать, что, как тело умирает, если его не питать, так и душа заболевает и уми­рает, если человек не молится. Молитва – это пища для души».

«...Нужно жить единственным днем. Если день был проведен не так, то в конце дня нужно принести покаянную молитву. Нужно каяться во всем, в чем мы проявили неверность Богу. Нужно каяться в том, что нам не хочется молить­ся, так как это – проявление неверности Богу. Молитва должна быть четко установленным правилом, которому нужно подчиняться; нельзя ждать, пока мы будем в надлежащем расположении духа, нельзя ставить молитву в зависимость от нашего настроения. Это должно быть жестким правилом: каждое утро и каждый вечер нужно говорить себе, что молиться надо». 

«...Молитву нужно ощущать как необходи­мость».

«...Молитва должна быть подчинена посто­янной дисциплине; мы должны понуждать себя к тому, чтобы привносить ее в каждое дело на­шей жизни».

«...Каждый раз, когда мы начинаем что-либо, мы должны обратиться к Богу и испросить у Него помощи. Речь идет не о том, чтобы молитвой добиваться чего-то материального, а о духовной помощи. В ответ на нашу молитву Бог подаст нам материальные блага, которые могут принести пользу нашей душе. Но прежде всего Он поможет нам все – и даже материальное – духовно переживать в Нем».

«...Нужно присоединять молитву ко всему, что мы делаем».

«...Вся сила для борьбы с грехом приходит от Бога, и получаем мы эту силу по молитве».

«...Правило жизни: больше молиться и мень­ше рассуждать».

«...Безмолвную молитву следует предпочи­тать молитве вслух: первая является более глу­бокой».

«...Если какие-то поручения по работе нам неинтересны, если они даже внушают нам отвращение и причиняют нам страдания, нужно про­являть терпение. Святые отцы, когда не имели занятия, часто находили себе бессмысленную работу, чтобы таким способом упражняться в терпении. Здесь стоит сказать и о молитве: нуж­но молиться, выполняя такого рода работу, и тог­да она становится легче. Молиться пред началом дела, во время работы и когда случаются проме­жутки свободного времени. Это еще и вопрос смирения: нужно смириться и сказать себе, что мы недостойны заниматься более интересным делом».

«...Злоба и осуждение ближнего проистекают из нашей падшей природы, из первородного греха. Еще нас без конца подстрекает к этому дьявол, а еще – забвение о Боге и недостаточная молитва. Тогда нужно напомнить себе, что весь закон сводится к двум заповедям: любви к Богу и любви к ближнему».

«...Когда у нас бывают хульные помыслы, им нуж­но противиться, противостоять им категорическим отказом, следить за тем, чтобы они не про­никли в нас и не нашли бы в нас никакого откли­ка. Эти помыслы – совершенно классический феномен духовной жизни, о котором много говорят святые отцы, в частности – преподобный Иоанн Лествичник, у которого в «Лествице» есть по это­му поводу немало замечаний. Когда мы видим, что дьявол через такие помыслы хочет смутить нашу молитву, мы должны в каком-то роде отомстить ему, молясь еще усерднее, погрузившись еще глубже в молитву и говоря ему: «Раз ты действуешь так, я, назло тебе, буду молиться Христу».

«...Нельзя, чтобы молитва зависела от наше­го настроения или желания. Мы не хотим мо­литься потому, что несем в себе все свои грехи. Следовательно, нужно каяться. Каждый день нужно испытывать свою совесть и каяться. Нуж­но регулярно, ежедневно понуждать себя к молитве. Если нам не хочется, мы должны каяться в этом. Нужно понимать, что это необходимо. Мы должны чувствовать, что находимся в опасности, и знать, что дьявол рыщет, чтобы завладеть на­шей душой. Молитва дает душе силы сопротив­ляться. Чтобы накачать мускулы, нужно зани­маться гимнастикой».

«...Молитва не должна стать «ритуалом» в дурном смысле этого слова; если она совершается механически, нужно просить у Бога прощения».

«...Молитва должна во что бы то ни стало быть регулярной. Как вода, которая течет капля за каплей и, наконец, истачивает камень, на кото­рый падает, молитва в итоге проникает в нашу душу».

«...В Евангелии сказано, что строить нужно на камне, а не на песке. Если мы строим на песке, дом нашей души осыплется и расползется со всех сторон. Поэтому его нужно строить на камне и укреплять. Камень – это вера, а скрепляющее вещество – молитва. Вера – это состояние, это не представление о Боге. Нужно укреп­лять нашу душу, и делать это мы можем только при помощи молитвы».

«...Нужно любой ценой соблюдать регуляр­ность в молитве, или, по крайней мере, хранить молитвенный настрой. Нельзя, чтобы были «пу­стые» моменты, периоды остановки. Лампада должна гореть непрестанно».

«...Молитва – единственное средство, при по­мощи которого мы можем победить искушения. Еще следует читать каждый день Священное Писание. Предпочтительнее читать Писание подряд, а не по дневным зачалам, в которых фрагмент зачастую стоит изолированно от контекста».

«...С молитвой, в молитвенном настрое нужно переживать все. Нужно молиться до начала любого дела и в то время, пока мы его совершаем. Тогда перед нами не встанет пробле­ма выбора, так как, если мы знаем, что помоли­лись прежде, чем сделать выбор или принять решение, то знаем, что Бог помог сделать нам наилучший выбор и принять наилучшее реше­ние. Всякое дело, совершаемое в молитве, приносит нам пользу. Всякое дело, производимое без молитвы, даже если с виду оно доброе, не приносит плода. Кто не собирает со Мною, тот расточает (Мф. 12:30; Лк. 11:23), – говорит Христос. Один святой никогда не приступал ни к чему, не перекрестившись. Однажды бесы захотели его искусить и представили ему в видении огненную колесницу в сопровождении ангелов, говорящих ему: мы пришли за тобой, чтобы ты вознесся на небо, как пророк Илия. Когда он со­брался сесть в колесницу, он, как перед любым своим делом, осенил себя крестным знамением. И тут видение исчезло, и он понял, что оно было бесовским. Поэтому каждое наше дело нам нуж­но начинать с молитвы, даже такой краткой, как крестное знамение».

«...Даже когда мы очень заняты, нужно най­ти время для молитвы. Нужно, чтобы молитва со­провождала все, что мы делаем. Молитва – как дыхание. Если мы перестанем молиться, душа погибнет». 

«...Молиться нужно непрестанно. Молитва – эта пища и жизнь для души. Без молитвы душа высыхает и умирает». 

«...Молитва – это язык иного мира. И мы рано или поздно должны будем перейти в мир иной. Когда мы собираемся переезжать в другую стра­ну, нужно, чтобы мы умели говорить на ее языке. Молитва учит нас этому языку». 

* * * 

Вопрос: Когда человек начинает творить непрестанную молитву, неизбежны ли определенные психологические трудности?

Ответ: Психологические трудности не явля­ются неизбежными. Никаких опасностей не будет, если человек полон глубокого смирения и не торопится сразу же получить результат или чего доброго начать творить чудеса. Но как толь­ко возникает малейшая тень гордости, тут и начинается смятение. Практика молитвы долж­на сопровождаться строгой нравственной и духовной жизнью. Она несовместима со стра­стями. Человек, который хотел бы творить мо­литву, продолжая жить во грехе, в особенности в гордости и в нечистоте, бежит навстречу катастрофе. Это может очень скоро довести его даже до сумасшествия.

Вопрос: Откуда приходят искушения?

Ответ: От бесов.

Вопрос: Если они приходят от бесов, как мы можем очиститься от них нашей молитвой, когда их источник – вне нас? Неужели демоны не будут продолжать осаждать нас?

Ответ: Искушения существуют всегда, но они становятся внешними для нас, тогда как прежде были внутренними, так как находили в нас для себя пищу. Молитвой мы очищаем себя изнутри и лишаем их пищи, прогоняя вовне – их власть над нами становится куда меньше. Как сказано в псалме: Не убоюсь тем народа, кото­рые со всех сторон ополчились на меня (Пс. 3:7).

Вопрос: Как нужно в жизни воплощать любовь к ближнему? Иногда ближний сам просит о помощи, говорит, чем ему можно помочь. Но порой он ни о чем не просит. Бывает, мы видим, что у кого-то явно есть трудности, но он не говорит о них. Нужно ли в этом случае первым предлагать помощь?

Ответ: Прежде всего следует знать, что каж­дый пребывает в состоянии духовной нужды. В первую очередь, нужно принимать во внимание духовную нищету. Что касается того, как себя вести, то универсального правила на этот счет не существует. Можно лишь сказать, что не следует себя навязывать. И когда мы предпринимаем что-либо, нужно делать это с великим смирением. Состояние гордости может привести к результатам, обратным тому, к чему приводит любовь. Общего правила нет: порой нужно вме­шаться, порой – воздержаться; это зависит от конкретного случая, и это нельзя определить от­влеченно, это нужно почувствовать. Любовь – это в первую очередь внимание к ближнему. По отношению к другим нужно быть начеку, находиться в состоянии постоянного духовного внимания. Когда нужно действовать, мы почувствуем необ­ходимость этого внутренне. Научиться быть внимательным к ближнему помогает молитва. Именно в молитве нам будет указано, нужно ли действовать, когда и как. Через молитву и вни­мание к ближнему в молитве мы сможем полу­чить [свыше] знание о ближнем. Это подтверж­дается множеством примеров из жизни святых. Преподобный Серафим Саровский непрестанно молился о своих родителях, а жизнь свою провел вдалеке от них, зная при этом о них все. Святой Симеон, юродивый во Христе, узнал таким образом, что умерла его жена. Любовь – это не что-то, что можно разложить по полочкам. И необяза­тельно она должна выражаться в великих подвигах. Порой краткая молитва, простое слово, про­стой знак внимания приносят ближнему благо.

О молитве Иисусовой

«...Естественным состоянием для христианина должно быть состояние покаяния. Покаяние означает не только просьбу о прощении грехов, но и признание собственной немощи, собственного ничтожества пред Богом. Это состояние, проистекающее из смирения, страха Божия и «памяти смертной». Оно должно быть в нас по­стоянно. Чтобы достичь его, нужно просить об этом Бога, а чтобы оно было постоянным, нужно просить об этом постоянно. Для этого у нас есть Иисусова молитва. Если мы находимся в этом состоянии, которое свойственно было всем святым, мы защищены от всех грехов».

«...Иисусовой молитвой нельзя заниматься вне Церкви: именно Церковь наполняет ее смыслом. Она не может рассматриваться изолированно, отделяться от контекста. Иисусова молитва недо­пустима сама по себе. Она должна сопровождать­ся борьбой со страстями. А это возможно лишь в Церкви, благодаря силе, сообщаемой нам через Таинства. Вне Церкви и без борьбы против стра­стей Иисусова молитва не дает ничего». 

«...Иисусова молитва без смирения – это ка­тастрофа». 

«...Нехорошо читать Иисусову молитву вместе с кем-то, так как у каждого – свой ритм. Молит­ва – это что-то сокровенное, в ней должно быть место некоей личной свободе. Каждый должен располагать свободой молиться Богу так, как он хочет. Особенно важно уметь останавливаться, когда достиг доброго состояния; как говорил преподобный Серафим Саровский: «Зачем при­зывать к себе Бога, если Он уже во мне?»

«...Сосредоточиться на богослужении и луч­ше воспринимать службу мы можем благодаря Иисусовой молитве». 

«...Во время Иисусовой молитвы ум должен проникнуть в сердце. Тогда благодаря молитве мы сможем понимать вещи своим сердцем».