Свт. Димитрий Ростовский как образец монашеского служения

Игумен Августин (Неводничек)*

«Хотя и незначительными кажутся кому-либо иноческие молитвы, однако весь мир укрепляют... Отними от христианского мира чин иноческий, как от лозы виноградной сухой и бесплодный кол, что тогда станется с миром, сами судите!..» Свт. Димитрий Ростовский

В многочисленных на сегодняшний день исследованиях, посвященных жизни и духовному наследию святителя Димитрия Ростовского, основное внимание исследователей обращено на агиографическое творчество святителя, его вклад в гомилетику, нравственное и пастырское богословие, а также в педагогику и развитие образования в России. К сожалению, нет ни одной работы, где было бы обращено внимание на жизнь святителя не только как пример жизни истинного пастыря, но и как образец истинного монашеского служения. К этому есть объективные причины: внутреннее делание святителя было скрыто от окружающих, поэтому в Житии мы находим в большей степени факты биографического содержания и лишь немного информации, относящейся непосредственно к подвижнической жизни святителя, которая, безусловно, является примером для нас, современных монахов. В своем выступлении мне хотелось обобщить те сведения, которые помогли бы нам составить портрет святителя как подвижника-молитвенника и наставника монашествующих.

Напомню, что родился святитель Димитрий в декабре 1651 года в небольшом городке Макарове, который и сейчас существует и находится недалеко от Киева. При Крещении будущий святой был наречен Даниилом. С большой долей вероятности мы можем говорить, что он был назван в честь святого пророка Даниила, что согласуется с преданием Спасо-Яковлевского монастыря[1]. Все детство, юность и большая часть жизни святого Димитрия прошли в обстановке военного времени. Родился он в период, когда под руководством гетмана Богдана Хмельницкого Малороссия воевала за выход из состава Речи Посполитой. Традиционная датировка этой национально-освободительной войны украинского народа, как называет ее часть исследователей, или Великого восстания, как называет ее другая часть исследователей, это 1648–1656 годы. После заключения в январе 1654 года Переяславского соглашения, по которому Левобережная Украина добровольно признала власть русского царя, началась русско-польская война, сопровождавшаяся гражданской войной в Малороссии, получившей у историков название Руины. Без малого в течение трех десятков лет военные действия между Россией и Речью Посполитой прерывались заключением перемирий, и окончательно война была завершена в 1686 году, когда между указанными государствами был заключен «вечный мир». Во всех этих событиях непосредственное участие принимал отец святителя – казацкий сотник Савва Григорьевич Туптало, сподвижник Богдана Хмельницкого.

На фоне таких масштабных исторических событий проходила жизнь будущего святителя Ростовского. Что же касается непосредственно его семьи, то около 1660 года, когда Даниилу было десять лет, его отец назначается киевским сотником и вся семья переезжает в Киев, где живет в собственном каменном доме у стен Фроловского Вознесенского монастыря на Подоле. Даниил поступает в Киево-Могилянскую школу (коллегиум), располагавшуюся в стенах Братского Богоявленского монастыря. В тяжелых условиях, когда между враждующими сторонами регулярно ведутся бои за Киев, учителя подвижнически продолжают занятия. Отмечу, что большинство учителей – это монахи Киево-Братского монастыря и Киево-Печерской Лавры, известные своей ревностью в защите православной веры, аскетическими подвигами, молитвенностью и нестяжанием – качествами, которые так ярко засияют в личности святого Димитрия Ростовского. Подчеркну, что рано проявившееся стремление юного Даниила к иночеству («В мире убо сущи Даниил, иноческаго жития начатки в себе являше», – по словам Жития) возгревалось в нем примерами подвижников-монахов, с которыми он имел самое тесное общение. Думается, что первые наставления о трезвении ума, очищении сердца от страстей и внутренней молитве – наставления, которые мы находим в трудах самого святителя, он получил в стенах Братского монастыря и Киево-Печерской Лавры.

Среди наставников юного Даниила необходимо указать некоторых, особенно повлиявших на его жизнь. Это ректор Могилянского коллегиума и преподаватель поэтики и риторики игумен Мелетий Дзик, настоятель Киевского Кирилловского монастыря, образованный человек, известный проповедник, защитник православной веры и подвижник. С игуменом Мелетием семью Туптало связали крепкие духовные узы, о чем будет сказано ниже. После игумена Мелетия ректором коллегиума был назначен архимандрит Варлаам Ясинский, ставший впоследствии настоятелем Киево-Печерской Лавры, а затем Киевским митрополитом, при котором осуществлялся процесс выхода Православной Церкви Малороссии из-под юрисдикции Константинопольского патриарха и переход ее в юрисдикцию патриарха Московского.

Игумен Мелетий Дзик и архимандрит Варлаам Ясинский оказали серьезное влияние на становление личности святителя Димитрия Ростовского. Игумен Мелетий Дзик стал восприемником при постриге и духовником юного Даниила, который удалился в Киево-Кирилловский монастырь вскоре после очередного разрушения Могилянского коллегиума. Он принял монашеский постриг 9 июля 1688 года, в семнадцать лет, и затем в течение следующих семи лет прожил в этой обители, занимаясь самообразованием, упражняясь в аскетических подвигах, молитве, погрузившись в чтение и переписывание книг под руководством духовно опытного наставника – игумена Мелетия. «В келии упражняяся в молитве, писаше и сочиняше повеленная от игумена, или других вышних начальников; прилежаше к чтению книг душеполезных», – как сообщает нам об этом периоде жизни святителя его Житие. Также читаем в Житии о святителе, что, живя в Кирилловской обители, он «настоятелю во всем повинуяся, братии без лености служа в смирении с молчанием, всякое монастырское и церковное послушание исполняя с прилежанием. Первее всех обреташеся в церковном пении, последи же исхождаше: в церкви стояше со страхом, послушая чтомого Божественнаго Писания со всяким вниманием»[2].

Даже для того времени принятие монашества в столь юном возрасте не было частым явлением. Здесь необходимо отметить, что практически во всех наиболее известных жизнеописаниях святителя Димитрия мотивы этого серьезного поступка объясняются исключительно внешними обстоятельствами – слабым здоровьем, что делало невозможным нести военную службу по примеру отца, и тяжелой жизнью на Украине в то время среди войн и разрухи, укрыться от которых можно было только в стенах обителей, что и сделал Даниил Туптало. Такие предположения совершенно упускают из виду склонность и желание самого юноши к иночеству, его стремление к уединению и молитве, книжным келейным трудам, что в полной мере проявится в его последующей жизни; обесценивают сам подвиг его отречения от мира. Упускают из виду такие авторы и ту атмосферу в семье, в которой был воспитан будущий святой, упускают те идеалы, на которых он был воспитан[3].

Его отец Савва Григорьевич Туптало был ктитором немалого числа киевских обителей и храмов. В том, что об отце святителя Димитрия известно весьма немного (несмотря на важность событий, участником которых он был), по мнению некоторых исследователей, «нельзя не увидеть… указания на характер всей вообще деятельности более чем зрелого по возрасту семьянина, направлявшейся более к подвигам благочестия, нежели к подвигам военным»[4].

На средства и по желанию Саввы Григорьевича был возрожден существовавший еще в домонгольские времена, но затем пришедший в запустение Никольский Иорданский монастырь в киевском предместье Плоское. В возрожденной обители приняли постриг сестры святителя Димитрия. Также считается, что они поочередно были в нем игуменьями[5]. Недалеко от этой обители находился древний Троицкий Кирилловский монастырь, благотворителем которого также был отец святителя Димитрия. Особое отношение семьи Туптало к этой обители нашло отражение в символике гербов как самого свт. Димитрия, так и его отца[6]. Гербы с символами Святой Троицы неизменно изображаются на их портретах. Троицкий Кирилловский монастырь стал родовой усыпальницей семьи Туптало. Под сводами соборного храма погребены отец Савва Григорьевич, мать Мария Михайловна и три сестры святителя Димитрия.

Помимо этого Савва Григорьевич Туптало был ктитором Никольско-Притисского храма, находившегося рядом с его домом на Подоле; храма святых Константина и Елены, также располагавшегося на Подоле, и Братского Богоявленского монастыря, в школе которого учился его сын[7].

О том, какой пример являла собой жизнь матери, святитель упоминает в «Диариуше» (дневнике), говоря о ее кончине, последовавшей 29 марта 1689 года: «Еще же да сподобит ю Господь добраго ответа на страшном Своем суде, якоже не сомневаюсь о Божием милосердии, и о ея спасении, ведая постоянную, добродетельную и набожную ея жизнь»[8].

У святителя были три старшие сестры. Как сказано выше, все они окончили свою земную жизнь в монашеском постриге и погребены в стенах Троице-Кирриловского монастыря. Из близких родственников известны также племянники святителя Димитрия, принявшие монашеский постриг. Это иеродиакон Пармен и иеромонах Михаил, бывшие вместе со святителем в Ростове.[9]

Таким образом, видим, что святитель был воспитан в благочестивой семье, отличавшейся глубокой верой, делами милосердия и молитвенным настроем. Как было сказано выше, духовником семьи был известный подвижник и ревнитель Православия настоятель Кирилловской обители игумен Мелетий Дзик. Связь с ним святитель Димитрий поддерживал до самой его кончины в 1682 году.

Еще одним человеком, оказавшим существенное влияние на святителя, был митрополит Киевский Варлаам Ясинский. Именно он выбрал и предложил собору старцев Киево-Печерской Лавры кандидатуру игумена Димитрия для труда над житиями святых – труда, над которым святитель проработал более двадцати лет, что потребовало от него огромной собранности и молитвенного подвига, ведь мы знаем из свидетельств самого святителя, что угодники Божии являлись ему и помогали более точно описывать их жизнь и страдания за Христа. Основной принцип, положенный святителем в работу над этим фундаментальным трудом, «еже не солгати на святого», что предполагало не столько точно и подробно передать факты его биографии, сколько наиболее полно осветить его подвиг. Работая над житиями святых угодников, святитель и сам стремился им подражать, стремился прожить жизнь в заданных ими высоких идеалах. Работой над «Книгами житий святых» руководил и выступал рецензентом Варлаам Ясинский, которому святитель Димитрий отправлял свои рукописи.

Что касается сведений из жития самого святителя, которые помогли бы нам в описании его монашеского образа жизни, то их немного. Один из таких эпизодов описан святителем в его «Диариуше». В феврале 1682 года его назначают игуменом престижного Никольского Крупицкого монастыря – главной обители резиденции гетманов Левобережной Украины в городе Батурине. Пробыв настоятелем всего полтора года, игумен Димитрий 26 октября 1683 года, в день своего Ангела, добровольно сложил с себя настоятельство, оставшись при монастыре простым монахом. Душа его жаждала уединения, собранности и молитвы, а обязанности по управлению известной обителью тяготили его. В лесу, в полукилометре от монастыря святитель поставил деревянную келью и стал в ней жить. Именно из этого добровольного затвора он был вызван архимандритом Варлаамом Ясинским в Киево-Печерскую Лавру, где ему было благословлено начать работу над Четьими Минеями. А келью святителя, свидетельницу его молитвенных трудов, как бесценную реликвию еще в первой половине XIX века показывали паломникам. В наше время местность, получившая название Скиток, где находилась келья святителя, восстанавливается трудами сестер Батуринского Никольского монастыря.

Ценные сведения об аскетических подвигах святителя Димитрия уже на ростовской кафедре содержатся в рукописи конца XVIII века, хранящейся в архиве Ростовского музея-заповедника. В документе имеется несколько анекдотов (в старинном смысле слова) о святом митрополите Димитрии. Вот некоторые из них: «От достоверных сказателей, Святый Димитрий во время пребывания своего в Ростове выезжал в летнее время в село Демьяны близ города Ростов, где для спокойнейшего пребывания имелся дом, при котором и церковь, где во уединении и безмолвии пребывая в молитвах и богомыслии упражнялся и в сочинении книг». «Едино от достоверных повествуется сие, изшедши святый ис кельи един в лес в котором и кельи его бяху и при блате извлечеся одежд своих стояше наг. На него же нападоша комаров и мшиц и оводов толикое множество яко всему телу его невидену быти и стояше мног час. Сие един внезапу увидев из ставленников егоже святый Димитрий клятвами закля не поведати сего никому. Еще и сие поведаемо от достоверно видевших яко святый падши на землю крестообразно по три часа не возстая молитву к Богу творя»[10] .

По меткому выражению И. А. Шляпкина, крупнейшего дореволюционного исследователя жизни святителя Димитрия, «жизнь его кончилась с приездом в Москву, в Ростове началось житие»[11]. Именно в этот последний период жизни святителя Димитрия мы имеем больше свидетельств о нем и как об истинном пастыре, полагающем душу свою за овец своих, и как об истинном монахе, стремящемся к единственной цели своей жизни – к единению с Богом.

Жизнь святителя Димитрия в Ростове была более чем скромной, о чем свидетельствует его переписка. В частности, в одном из писем своему другу монаху Феологу, справщику Московского Печатного двора, он пишет: «Прошу, возлюбленне, побей челом от меня благодетелю моему... и попроси чаю невеликое. В Ростове несть де взять, а надобно временем, молю смиренно». В другом скорбит: «Аще бых имел бытий чеснаго Пегаса или Александрова Буцефала, послал бых к твоей чесности, да на тех приехав, посетиши мя, но и сам чуть не пешком брожу: ни коня, ни всадника, оскудеша овцы от пищи, и лошадей нет»[12]. В письме митрополиту новгородскому Иову в ответ на присланный им подарок – полбочки рыбы, святитель отвечает: «Не имам чим воздати, убог сый. Молю богатого в милости Христа, Владыку нашего, да он воздаст преосвященству вашему сторичне»[13].

При этом известно, что за время управления митрополией святитель Димитрий не прибегал к суровым мерам, стараясь более действовать на всех словом, устным и письменным, и собственным примером. Ростовская паства видела перед собой молитвенника и нищелюбца, раздававшего и то немногое, что он имел, нуждающимся.

Святитель продолжает много писать. Сохранилось предание, что он работал над своими книгами по ночам, оставляя для сна лишь немного часов. В упоминавшейся рукописи из Ростовского музея мы находим бесценное свидетельство о Божием благословении на эти ночные труды святителя: «Единою въшедши един из причетников в келлию к святому Димитрию увидев его сидяща и пишуща а святаго ангела Божия стояща при нем: коего увидевши человек страхом великим быв объят»[14]. Этот сюжет изображен на картине, выполненной по заказу нашего монастыря, которую вы можете видеть в этом зале.

Помимо небольших произведений, в Ростове он заканчивает работу на Четьими Минеями, пишет «Розыск о раскольнической брынской вере», начинает работу над «Келейным летописцем». Святитель произносит проповеди за каждым своим богослужением, а служит он часто. За богослужением учит народ самым необходимым молитвам и призывает к тому же священников.

Удивителен случай, когда ради спасения душ своей паствы святитель предпринял пешее путешествие из Ростова в Ярославль. Путь этот занял целые сутки. Придя в Ярославль, святитель первым делом отслужил Литургию, после которой и состоялось его известное прение о бородах и долгая беседа с народом прямо на улице у храма. Пробыв в городе неделю, служа каждый день Литургию, святитель также пешком вернулся в Ростов.

Большое внимание в период своего ростовского служения святитель Димитрий уделял ученикам школы при архиерейском доме, открытой им в первый же год по приезде. Помимо отеческих бесед с учениками и толкований Священного Писания на своей даче в Демьянах, святитель много говорит им о пользе и важности молитвы, приучая бывать на богослужениях как можно чаще и обязательно на всех праздничных службах. Пример усердия к молитве, внимательной внутренней жизни, постничества и нестяжания ученики видели перед собой воочию. С другой стороны, они имели возможность читать произведения святителя, в которых большое внимание уделено наставлениям о молитве, памяти смертной, собранности ума, хранении сердца в чистоте. Написанные ясным и простым языком, эти произведения в доступной форме излагали важные для духовной жизни любого христианина наставления. «Царь есть всяк человек, умеяй собою владети, и повелеваяй своим мыслем» («Апология во утолении печали»); «От сна воставшу ти, первая мысль буди о Бозе, первое слово и молитва к Богу, Создателю Твоему» («Богодухновенное христианское наставление»); «Подобает всячески и всегда заботиться о том, чтобы соединиться с Богом, Создателем, Любителем, Благодетелем и высшим Добром своим» («Внутренний человек в клети сердца своего уединен поучающся и молящся втайне»).

Отмечу, что наставления о борьбе со страстями, молитве и трезвении рассыпаны по многим произведениям святителя. В них он предстает перед нами как наставник монашествующих, и для нас очень важно обращение к этому аспекту творческого наследия святителя Димитрия. Об этом на наших чтениях – отдельный доклад.

Многое говорит о том, какую жизнь прожил человек, – его кончина. Кончина святителя Димитрия – это кончина святого. Утром 28 октября 1709 года он был найден почившим в коленопреклоненной молитве перед своими келейными иконами. Идеалом монашеского нестяжания и смирения является завещание святителя, написанное им несколькими годами ранее в Ростове. В нем святитель просит не трудиться после кончины искать его келейного имения, поскольку от юности богатства и сокровищ он не собирал, единственным богатством его были святые книги. «Не собирах злата и сребра, ни изволях имети излишних одежд, ни каких-либо вещей, кроме самых нужд, но нестяжание и нищету иноческую духом и самым делом по возможности соблюсти тщахся, не пикийся о себе, но возлагая на Промысел Божий, иже никогдаже мя остави... Никтоже убо да трудится по смерти моей испытуя, или взыскуя каковаго-либо келейнаго моего собрания. Ибо ниже на погребение что оставляю, ни на поминовение, да нищета иноческая наипаче по кончине явится Богу»[15].

Так в молитвенном предстоянии перед Богом закончилась жизнь Ростовского святителя, являющая собой пример высокого пастырского служения и идеал монашеской жизни, всецело посвященной Богу и ближним. Идеал, к которому все мы призваны стремиться.

* Доклад игумена Августина (Неводничка), наместника Спасо-Яковлевского мужского монастыря Ростова Великого, на научно-практической конференции «Монастыри и монашество», проведенной в рамках регионального этапа XXIV Международных Рождественских образовательных чтений (Спасо-Яковлевский мужской монастырь, 23 ноября 2015 года).

https://monasterium.ru

[1] Мельник А.Г. Когда был крещен св. Димитрий Ростовский? // Святитель Димитрий, митрополит Ростовский: исследования и материалы. – Ростов Великий, Спасо-Яковлевский Димитриев монастырь, 2008. С. 184. Рубцова М. О дате рождения святителя Димитрия Ростовского // Звезда от Киева воссиявшая. Почитание святителя Димитрия Ростовского: история и современность. – М., 2013. С. 62.

[2] Житие, иже во святых отца нашего Димитриа Митрополита Ростовскаго чудотворца // Сочинения святаго Димитрия митрополита Ростовскаго. Часть первая. – Киев. Типография Киево-Печерской лавры, 1857.

[3] Рубцова М.Л. Жизнь, труды и эпоха святого Димитрия Ростовского // Святитель Димитрий, митрополит Ростовский: исследования и материалы. – Ростов Великий, Спасо-Яковлевский Димитриев монастырь, 2008. С. 49.

[4] К портрету Саввы Григорьевича Туптало // Киевская старина, 1882. Т. 3, № 7.

[5] Попельницкая Е.А. К истории Киевского Иорданского монастыря // Святитель Димитрий, митрополит Ростовский: исследования и материалы. – Ростов Великий, Спасо-Яковлевский Димитриев монастырь, 2008. С. 195.

[6] Рубцова М., Рубцов П. Во славу Животворящей Троицы // Звезда от Киева воссиявшая. Почитание святителя Димитрия Ростовского: история и современность. – М., 2013. С.38–50.

[7] Там же. С. 40 — 41.

[8] Диариуш грешнаго иеромонаха Димитрия, постриженца Кирилловскаго Киевскаго монастыря // Сочинения святаго Димитрия митрополита Ростовскаго. Часть первая. – Киев. Типография Киево-Печерской Лавры, 1857.

[9] Рубцова М.Л. Жизнь, труды и эпоха святого Димитрия Ростовского // Святитель Димитрий, митрополит Ростовский: исследования и материалы. – Ростов Великий, Спасо-Яковлевский Димитриев монастырь, 2008. С. 140.

[10] Круминг А.А.. Сборник произведений святого Димитрия Ростовского (рукопись Ростовского музея № 828) // История и культура Ростовской земли 1992. – Ростов, 1993. С. 83.

[11] Шляпкин И.А. Св. Димитрий Ростовский и его время (1651 — 1709). – Спб, 1891. С. 459.

[12] Федотова М.А. Эпистолярное наследие Димитрия Ростовского. Исследование и тексты. – М., 2005. С. 89.

[13] Там же. С. 150.

[14] А.А. Круминг. Сборник произведений святого Димитрия Ростовского (рукопись Ростовского музея № 828) // История и культура Ростовской земли 1992. – Ростов, 1993. С.84.

[15] Духовная грамота Святаго Димитрия, митрополита Ростовскаго, новаго чудотворца, юже прежде смерти своея рукою своею написа сице // Келейный летописец. Творения святителя Димитрия, митрополита Ростовского.– М., 2000.